Красный гаолян

Автобиографическая трилогия «Из Ларк-Райза в Кэндл-форд» – ностальгическая ода, воспевающая жизнь провинциальной Англии Викторианской эпохи. Девочка Лора, растущая в деревушке Ларк-Райз на севере Оксфордшира, описывает забавные, иногда грустные сценки из деревенской жизни, рассказывает о нехитрых крестьянских радостях. Вдумчивые, обстоятельные картины патриархального быта придутся по вкусу любителям буколической прозы. В этот том вошла первая часть трилогии, где описывается простой деревенский быт, наивные и трогательные обычаи и нравы эпохи.

Автобиографическая трилогия «Из Ларк-Райз в Кэндлфорд» – ностальгическая ода, воспевающая жизнь провинциальной Англии Викторианской эпохи, рассказанная от лица девочки Лоры, выросшей в деревушке Ларк-Райз на севере Оксфордшира, а затем, еще подростком, устроившейся работать в почтовое отделение в близлежащем городке Кэндлфорд-Грин. Эти полулирические-полудокументальные воспоминания очаровывают искренностью повествования и простотой деревенских нравов, порой кажущихся наивными, и от этого еще более трогательных. В этот том вошли вторая и третья части трилогии.

Автобиографическая трилогия «Из Ларк-Райза в Кэндл-форд» – ностальгическая ода, воспевающая жизнь провинциальной Англии Викторианской эпохи. Девочка Лора, растущая в деревушке Ларк-Райз на севере Оксфордшира, описывает забавные, иногда грустные сценки из деревенской жизни, рассказывает о нехитрых крестьянских радостях. Вдумчивые, обстоятельные картины патриархального быта придутся по вкусу любителям буколической прозы. В этот том вошла первая часть трилогии, где описывается простой деревенский быт, наивные и трогательные обычаи и нравы эпохи.

Автобиографическая трилогия «Из Ларк-Райз в Кэндлфорд» – ностальгическая ода, воспевающая жизнь провинциальной Англии Викторианской эпохи, рассказанная от лица девочки Лоры, выросшей в деревушке Ларк-Райз на севере Оксфордшира, а затем, еще подростком, устроившейся работать в почтовое отделение в близлежащем городке Кэндлфорд-Грин. Эти полулирические-полудокументальные воспоминания очаровывают искренностью повествования и простотой деревенских нравов, порой кажущихся наивными, и от этого еще более трогательных. В этот том вошли вторая и третья части трилогии.

Признанный одним из самых значительных произведений современной китайской литературы «Словарь Мацяо» – многослойное повествование в форме словаря диалекта вымышленной местности на юге Китая, куда рассказчика отправили на «перевоспитание» в годы «культурной революции». Словарные статьи складываются в неторопливое повествование, которое знакомит читателя с обитателями деревни Мацяо, их традициями, фольклором и верованиями, но в целом книга читается как настоящая энциклопедия Китая ХХ века. Очень глубокий и поэтичный роман, насыщенный колоритом китайской глубинки и слегка приправленный магическим реализмом. Входит в список «100 лучших произведений китайской литературы ХХ века», составленный изданием Asia Weekly.
Мацяо – глухая деревушка в горной Хунани, осколок доконфуцианской культуры. В годы «культурной революции» в такие деревни отправляли городских школь-. ников и студентов «на перевоспитание» – так пятнадцатилетний герой попадает в Мацяо. Там он проведет шесть лет, будет гнуть спину в поле, влюбляться, учить местный диалект, украшать все горизонтальные поверхности изречениями председателя Мао и всеми силами рваться обратно в город. Наконец вырвется, но спустя годы окажется, что Мацяо была тем самым заповедным Персиковым источником, куда уже невозможно вернуться.

Имя Риити Ёкомицу (1898–1947) не так хорошо известно отечественному читателю, как имена его знаменитых современников – Акутагава Рюноскэ, Дзюнъитиро Танидзаки, Ясунари Кавабата – а между тем в 20–30-е гг. ХХ в. и далее именно он считался в Японии прозаиком номер один, «королем современного романа», а некоторые современники даже именовали его литературным божеством.
Действие его самого знаменитого романа «Шанхай» происходит в китайском Шанхае 1925 г., в преддверии Революции 1925–1927 гг., приведшей к власти Чан Кайши. В то время в этом городе нарастали беспорядки, сумятица, лишения и разного рода опасности и угрозы – как для китайского населения, так и для японских экспатов, главных персонажей повествования. И, тем не менее, в то опасное время Шанхай очаровывал и притягивал к себе самых разных иностранцев. Кроме китайцев и японцев в романе действуют англичане, американцы, французы, индийцы, а также русские монархисты, бывшие правительственные чиновники Российской империи, и русские женщины из числа белоэмигрантов, потерявшихся в чужой стране, вынужденные заняться проституцией и грезящие о Москве – той, в которую никому из них уже не суждено вернуться. Среди персонажей романа – коммунисты и марксисты, космополиты и убежденные патриоты, бандиты, бунтовщики и каратели. В кипящем котле этого восточного Вавилона торгуют и грабят, пируют и голодают, развлекаются и дерутся, любят и убивают. Здесь может случиться все что угодно – и случается…