Мужчина одарил ее равнодушным взглядом и молча подвинул кольцо к краю прилавка.
— Тридцать золотых — и не монетой больше, — повторил безапелляционно.
Глядите-ка на него. Ну и пожалуйста.
— Как хотите, — запальчиво откликнулась Ди, забирая бабушкин перстень. — Найду того, что ценит действительно дорогие и качественные вещи.
— Ищите, — все так же спокойно прилетело ей в спину, когда она, пылая праведным гневом, уже шагнула к двери. — Может, в столице и найдете.
Диана замерла.
— Что вы сказали? — переспросила, не оборачиваясь.
Конечно, Ди не хотелось что-либо кому-либо продавать. Однако какой у нее был выбор? Отец в качестве наказания не дал ей с собой и жалкого медяка, а просить денег у тетушки Фло или кузена — нет уж, увольте. Так что подумаешь, бабушка давно отошла в мир иной, и ей уже все равно. Но за бесценок!
— Сказал, — самодовольно протянул толстяк, явно наслаждаясь своей властью и значимостью, — что я здесь единственный скупщик драгоценностей на всю округу. Можете предложить колечко Дюмке из мясного ряда — он с удовольствием даст вам взамен окорок или свиную голову. — И гаденько захихикал. Вот же скотина алчная.
— В свиньях вы точно знаете толк, — процедила Ди и, повернувшись, снова шагнула к прилавку. — Держите. — Швырнула перстень на столешницу, и тот закружился по щербатой поверхности, разбрасывая вокруг солнечные зайчики.
Мужчина, ничуть не обидевшись, прытко вытянул руку и накрыл кольцо пухлой ладонью. Оправа на прощание жалобно звякнула.
— Так уж и быть, тридцать два, — осклабился ломбардист и сально подмигнул. — За сговорчивость.
Диана презрительно скривилась.
Толстяк, довольный крайне выгодной сделкой, гаденько захихикал.
***
Звякнул колокольчик над дверью, и Ди наконец-то вышла из душного тесного помещения, насквозь пропитавшегося запахом пота и жадности своего владельца. Расправила плечи, глубоко вздохнула и шагнула с крыльца — вот теперь можно и за покупками.
Камеристка, прислонившаяся было в тенечке плечом к стене здания, мгновенно выпрямилась и кинулась к ней.
— Миледи! — Заглянула в глаза с выражением верной собачки. — Что же это, вы все же…
И замолчала под тяжелым взглядом хозяйки.
— Скажешь кому-нибудь, где я была и что делала, уволю к чертовой матери, — серьезно предупредила Диана.
Жнеда испуганно округлила глаза, зачем-то схватившись за живот, и понятливо закивала.
То-то же.
Глава 21
По большому счету, Иволга оказалась не так плоха, как Диана сперва решила. Лавок тут было пруд пруди, причем в кое-каких из них нашлись весьма неплохие, качественные вещи. Да и продавцы большей частью пытались по-настоящему угодить, а не настырно навязывали откровенно неподходящие товары.
Так что, в общем и целом, Ди осталась довольна как прогулкой, так и обновками.
И теперь она не спеша шла по краю дороги, помахивала перетянутым шнуром бумажным свертком в своей руке и наслаждалась остатком свободного времени.
Людей на улице было не так чтобы много. Светило яркое солнце, в небе над головой плыли белоснежные перистые облака, а за спиной пыхтела нагруженная остальными покупками Жнеда — ну, не красота ли?
Ди вздохнула полной грудью, улыбнулась сама себе и миру вокруг. И уже хотела завернуть в булочную, аромат из которой ощущался даже с противоположной стороны улицы, как вдруг ей на плечи легли чьи-то ладони!
Она взвизгнула, вздрогнула, рванулась, но… ее уже отпустили, толком так и не попытавшись удерживать.
Диана стремительно развернулась, одновременно замахиваясь пусть и легким, но довольно объемным свертком, и…
— Ты! — выдохнула возмущенно, рассмотрев своего обидчика, и, что уж там, не стала сдерживаться, огрела этого негодяя кульком от всей души — давно напрашивался. — Ты нормальный вообще? Я чуть не поседела!
Вернее, она думала, что огреет. Марко преспокойно перехватил сверток, а потом и вовсе без особых усилий вырвал его у нее из рук. Ди успела только оскорбленно охнуть.
— Отдай, — потребовала она, смотря на управляющего волком и от злости еще и притопнув ногой. — Отдай немедленно.
Однако тот и не подумал подчиниться — так и стоял, держа перед собой квадратный сверток, будто щит, и смотря на Диану не более дружелюбно, чем она на него.
— Какого черта ты делаешь посреди города без охраны?
— Отдай, — повторила Ди сквозь зубы.
— Это сквозной город, перевалочный пункт, тут кого только нет, если глубоко копнуть, — продолжил Марко, полностью ее игнорируя.
— Отдай, говорю, — прошипела Ди в третий раз, не отводя от него пристального взгляда и, кажется, даже не моргая.
Аленсиец страдальчески закатил глаза и чуть ли не силой всунул сверток обратно ей в руки. «Подавись» он, конечно же, не сказал, но выражение лица у него в этот момент было весьма говорящим.
Диана же, сама не зная зачем, вцепилась в шуршащий кулек мертвой хваткой и прижала к груди как самое дорогое на свете. Да как этот наглец вообще посмел!
— Еще раз: почему ты опять без охраны?
Не только посмел, но и смеет продолжать. Смотрите-ка на него.
Они так и стояли посреди торговой улицы, а пешеходы обходили их, словно река, омывающая препятствие, с обеих сторон. Диана бросила короткий взгляд за плечо мужчины, где маячила испуганная, сбитая с толку Жнеда, и снова уставилась на своего обидчика; гордо вскинула подбородок.
— А вам, господин управляющий, какое дело, где я и с кем?
Следил за ней, претензии высказывает, да что он…
— Никакого, — неожиданно спокойно ответил Марко, и Ди от неожиданности даже расслабила мертвую хватку на своем свертке. Бумага, расправляясь, страдальчески заскрипела. — Мне — никакого. Но леди Гарье ясно дала понять, что за тобой следует присматривать.
Диана едва не расхохоталась.
— Присмотрел? — поинтересовалась с вызовом.
Управляющий поморщился.
— Насмотрелся, — отрезал он. После чего повернулся к Жнеде, которую, оказывается, тоже прекрасно видел все это время. — Привет, давай помогу донести. — И тон, и выражение лица — сама любезность.
Девушка сразу расплылась в улыбке от уха до уха и с явным удовольствием сгрузила добровольцу всю свою поклажу.
— Привет, Марко. Спасибо.
Ах, они уже на «ты» и «привет»? Ди и сама бы не могла сказать, что в этом факте ее так взбесило. Но взбесило просто невероятно.
— Вообще-то, я не разрешала отдавать мои вещи посторонним, — холодно напомнила