Генри Каттнер. Колодец миров. Сборник научной фантастики
Колодец миров
© Перевод на русский язык И. Замориной, 1992
I
Через окно гостиницы Клиффорд Сойер видел, как светятся в тусклых сумерках полярного дня огни Фортуны — маленького шахтёрского городка на севере Канады. Огни были разные: белые вдоль дощатых уличных настилов, приглушённо-синие в окнах больницы и ярко-жёлтые в окнах бараков и контор. Сама шахта была отсюда не видна, хотя её присутствие явно ощущалось. Глухие, монотонные, почти неслышимые звуки «бам-бам-бам» не прекращались здесь ни днём, ни ночью вот уже семнадцать лет — с тех пор, как в 1953 г. шахта начала работать. Слишком многим была нужна урановая руда, в том числе и правительству, заинтересованному в своей доле. Спрятанные глубоко в промёрзшей земле под снежной шапкой мира сложные механизмы работали беспрерывно.
Сойер видел в оконном стекле отражение девушки за своей спиной. Он повернулся и поймал себя на мысли, что никогда не видел глаз такой формы и цвета, как у Клай Форд. Весь её облик был настолько необычным, что в памяти невольно всплывали строки из отчёта Королевской комиссии по атомной энергии, прочитанного им в Торонто, в котором сообщалось о весьма таинственном происхождении девушки, оказавшейся несколько месяцев назад наследницей половины здешних рудников.
У неё были прямые, гладкие волосы цвета жжёного сахара, тонкие брови и округлые доверчивые бездонно-синие глаза. Сойеру нравились её зубы, видневшиеся из-под немного короткой верхней губы так, что она напоминала ему бедняжку Лизу Болконскую из «Войны и мира». Скулы и разрез глаз Клай были восхитительны. Никогда ещё не доводилось ему встречать подобный тип лица, а повидал он немало.
Сойер улыбнулся. На его загорелом лице ярко выделялись белые зубы, а глаза и волосы были светлее кожи. В нем чувствовалась спокойная уверенность, которую излучает человек, сумевший достичь кое-каких успехов в жизни и убеждённый, что подобные удачи ещё ждут его.
— Я постараюсь сделать всё, что смогу, — сказал он, пытаясь разгадать звучавший в голосе девушки странный акцент. — Хотя оружия у меня нет. Наша группа полагается на вычислительные машины, а не на пистолеты. А теперь расскажите мне об этом деле подробнее. Моё начальство не послало бы меня сюда, если бы не было уверено, что я смогу решить эту задачу именно таким, на первый взгляд, менее эффективным способом, который в конечном счёте может оказаться не столь уж и плохим. Итак, вы сказали, привидения?
— Да, привидения, — ответила она всё с тем же странным акцентом. — Они уничтожают руду. На некоторых горизонтах стало просто невозможно работать. Рабочие, занятые обогащением руды в южной части шахты, говорят, что содержание урана катастрофически падает. — Она прищёлкнула пальцами и с волнением посмотрела на него.
— В шахте поселились привидения. Я не сошла с ума, господин Сойер, хотя уверена, что мой компаньон постарается вас в этом убедить. Он хочет закрыть шахту. Я думаю… — она сцепила пальцы и умоляюще посмотрела на Сойера. — Знаю, что всё это выглядит по меньшей мере странно, — сказала она, — но я чувствую, что кто-то покушается на мою жизнь.
— Можете доказать? — мягко поинтересовался Сойер.
— Да.
— Отлично. Что же касается закрытия шахты, то председатель комиссии по атомной энергии вряд ли на это пойдёт, так что можете не беспокоиться.
— У него не окажется другого выхода, если уран и дальше будет исчезать из руды, — прервала его девушка. — В конце концов правительство осуществляет лишь надзор за рудниками, а не управляет ими. Зато Олпер...
Она замолчала, глубоко вздохнула и прямо взглянула в лицо Сойера.
— Я боюсь его, — сказала она. — Он странный старик, думаю, не вполне нормальный. Он способен на непредсказуемые поступки. Олпер что-то нашёл в шахте. Скорее даже кого-то, — она резко остановилась и неловко засмеялась. — Всё это звучит довольно бессмысленно, но ведь киноплёнка отражает реальность. То, что на ней запечатлено, снималось в шахте и может считаться вещественным доказательством, не так ли? Поэтому я и послала за вами, господин Сойер. Мне бы хотелось положить этому конец, пока мы оба — я и Олпер — не сошли с ума. В шахте на восьмом горизонте находится какая-то женщина или что-то, похожее на женщину. Понимаю, как всё это звучит. Но я могу вам всё это продемонстрировать.
— Привидение? — удивился Сойер. Он с любопытством наблюдал за собеседницей и внимательно слушал или стремился сделать вид, что слушает. Было ещё рано делать какие-то выводы.
— Нет. Они похожи на… — Она остановилась, подумала, а затем сказала: —Пшеничные колосья. Они похожи на языки пламени.
— Языки пламени, — задумчиво повторил Сойер. — Понятно. — Он замолчал. Потом спросил:
— Что касается этой женщины, вы думаете, что Олпер встречается в шахте с кем-то из городка?
— Нет, нет. Я знаю всех женщин в Фортуне. К тому же это не обычная женщина. Сейчас вы поймёте, что я имею в виду. Олпер запретил мне спускаться на восьмой горизонт, и шахтёры там тоже не работают. Он один ходит туда и разговаривает с этой... тенью, а когда возвращается, бывает просто страшен. Я боюсь ходить одна. Когда я иду проверять камеры, установленные на восьмом горизонте, я беру с собой двух мужчин. Казалось бы, глупо бояться такого старика, как Олпер, который ходит, опираясь на палку, но...
— Вовсе не глупо, — возразил Сойер. — Вы абсолютно правы относительно Уильяма Олпера. Он очень опасный человек. У нас собран о нем большой материал. Раньше его и близко не подпускали к шахте, хотя он её владелец. К счастью, сейчас, кроме этого месторождения, имеется много других источников урановой руды, и поэтому мы можем позволить владельцам шахт вести себя так, как им хочется. До определённых пределов, разумеется. Олпер всё это время оставался в нашем списке потенциально опасных людей. Во-первых, он очень богат, во-вторых, — необычайно способный изобретатель и, в-третьих, — им владеет навязчивая идея омоложения.
— Я знаю, — кивнула девушка, — очень странный человек. Мне кажется, он за всю свою жизнь ни разу никому и ни в чем не проиграл. Он всегда уверен в своей правоте. Решил закрыть рудник и бесится потому, что