Ле Пен взял депутатский отпуск на шесть месяцев и отправился воевать в Алжир. Но сначала он попадает в Суэц. Увы, опять запоздал! Бои уже кончились, Ле Пену поручают возглавить похоронную команду — вылавливать трупы из канала и предавать их земле. Но вот, наконец, и Алжир…
Прошло всего четыре месяца после процесса, который восстановил честь и достоинство «Томсона-мыло», и вот, в том же 1985 году, — новый иск, новый суд. На сей раз — против газеты «Канар аншенэ». Она напечатала новые документальные свидетельства о пытках в Алжире и причастности к ним Ле Пена.
И опять среди документов суда фигурировали знаменитые доклады полицейских комиссаров в Алжире Рене Жилля и Рене Тордуара, разбиравших жалобы на Ле Пена по горячим следам. «.. Два электрических провода были прикреплены к мочкам его ушей, и лейтенант Ле Пен сам крутил магнето, посылая электрические разряды в тело своей жертвы. Потом в его присутствии юного Яхьяуи Абдену голым привязали к скамье, со скрученными руками и ногами, и били бычьими жгутами…» Лаконичная приписка комиссара Жилля: «Лейтенант Ле Пен — депутат Национального собрания. Март 1957 года».
Два месяца спустя после этих «подвигов» лейтенант-депутат держал в Национальном собрании речь, свидетельствовавшую, что кругозор его стал намного шире.
«…Необходимо уточнить характер войны, которая развязана против нас в Алжире.
Мы обязаны исходить из того, что, коль скоро нам навязана эта война, мы вынуждены ее вести, используя все необходимые для победы средства, ибо на войне нет и не может быть никакой иной задачи, кроме одной — выиграть войну.
Революционная война трудна, потому что она использует все слабости нашей либеральной и демократической, почти сверхцивилизованной системы.
Вы сами знаете, впрочем, что эта форма революционной борьбы датируется не нынешним днем. Ее главные контуры были начертаны еще Лениным, и с тех пор повсюду на Земле большевизм преследует четко поставленную перед собой цель — покорить мир.
Дамы и господа, я служил в Алжире офицером разведки 10-й воздушно-десантной дивизии, и, как я мог убедиться, некоторые депутаты уже поэтому видят во мне нечто среднее между офицером СС и агентом гестапо.
Да, я выполнял мой долг, как его выполняли все мои товарищи, ни лучше, ни хуже, но теперь, вернувшись к гражданской жизни, будучи свободен от обязательства хранить молчание, вытекающего из военной присяги, я в любом случае не намерен допускать никаких обвинений в адрес людей, которые, как вам всем известно, лишены права защищаться…»
Дома, в детской комнате, он повесил плакат: «Война — это черное солнце, которое заставляет мужчин взрослеть». Правда, у него одни дочки…
Дело лейтенанта Ле Пена о пытках над алжирскими патриотами много раз фигурировало во французских судах, в том числе и в 1974 году, когда он выставил свою кандидатуру в президенты Франции. Всякий раз его оправдывали: мол, «Томсон-мыло» делал свое простое солдатское дело под «черным солнцем» войны.
Однако в 1985 году председатель «Народного фронта», глава группы крайне правых партий в Европарламенте Жан-Мари Ле Пен проиграл главный суд в своей жизни, суд чести. Ибо «нельзя оправдывать применение пыток и в то же время считать свою честь запятнанной обвинениями в их применении» (из судебного приговора). Нет, речь шла не об уголовной ответственности Ле Пен — за давностью лет военные преступления больше не подлежат преследованиям, но для моральной ответственности сроков давности не существует. Вот тогда-то Франция и услышала речь, в которой 429 раз было сказано «я».
Лепенизм глубже и драматичнее поразил французское общество в 80-х годах, нежели пужадизм в 50-х. Как иначе объяснить, что и после вынесения этого морального порицания палачу лес голосующих за него рук не только не поредел, а даже стал гуще? Да, теперь он прочно сидит в седле…
Тогда, однако, на долгих двадцать два года — с 1962 по 1984-й — его вышибло из седла. Он призвал к путчу против генерала де Голля и был лишен парламентской неприкосновенности, а потом и доверия избирателей. Жизнь его проходит в сварах неонацистских групп. Молодые волки все увереннее обгоняют его. В одной из драк ему вышибли глаз, пришлось надеть черную повязку — он стал весьма запоминающейся фигурой. На два месяца был осужден за изображение Гитлера на конверте для пластинки с фашистскими маршами; с тех пор постоянно смешки молодежи за спиной — «фашизм а ля папа». Да, он стареет. Вдобавок на долгие годы к нему пристала кличка «кочерга», а это могло совершенно испортить человеку политическую карьеру. В 1972 году, после множества делений, срастаний, распадов и склеек из неонацистских группок наконец рождается более крупное объединение — «Национальный фронт». И продолжает расти. Заправляют там молодые волки, но они так грызутся за лидерство, что решено временно доверить правление «декоративному президенту» — Ле Пену. Он вполне сговорчив, послушен и даже — чисто внешне — независим. «Национальный фронт» разрастается, под его крышей ищут убежище легальные, полулегальные, нелегальные фашисты… Они образуют организацию «Новый порядок», открыто делающую ставку на террор. Ее тайной власти подчинен «Национальный фронт».
В 1973 году «Новый порядок» провел шумную манифестацию против иммигрантов во Франции. Ле Пен запомнит эту тему — она-то и сделается через много лет его «коньком». Но еще больше он запомнит, что, как бы долго ни приходилось ждать, надо ждать и верить в судьбу: ведь именно эта манифестация, где неофашисты спровоцировали уличные столкновения, привела к роспуску «Нового порядка». Интересно, будь Ле Пен в ту пору депутатом Национального собрания, голосовал бы он за подобное решение? Наверняка нет. Не исключено, что он даже произнес бы взволнованную патриотическую речь в защиту «Нового порядка».
Ле Пен крепче забирает в свои руки «Национальный фронт» и в 1974 году выставляет свою кандидатуру в президенты. Увы, фиаско! — всего 0,74 процента «за»…
Вместо «Нового порядка» вскоре появляется «Партия новых сил» (ПНС). Здесь внимательно штудируют социобиологию и «новых правых», здесь не спешат отказаться от методов насилия. И когда одна из групп этой партии — группа Макса Фредриксена (ФАНЕ) организовала в Париже в 1979–1980 годах серию террористических актов, «Партия новых сил» их одобрила, а «Национальный фронт» осудил… Вот он, счастливый поворот в политической карьере Ле Пена! Конечно, его партия продолжает нагнетать страх — пугает коммунизмом, иностранцами, налогами, ростом преступности, но постепенно в