– Погоди, не вешай трубку, у меня только один вопрос: помнишь, когда ты ходил покупать экстракт дурмана? Ты мне все рассказал? Может, еще какие-то детали упустил?
– Нет.
– Пожалуйста, попытайся вспомнить. Может, всплывет что-то?
– Это уже не один вопрос. Сегодня воскресенье, я гуляю в парке с сыном. Позвоните завтра.
– Марко, пожалуйста. Ты упомянул, что видел какую-то женщину, когда уходил.
Он вздохнул.
– Да, в большой шляпе, солнечных очках. Я еще удивился, зачем ей токсины, потом подумал, что, возможно, она пришла за галлюциногенами. Но зачем женщине в ее состоянии принимать галлюциногены? Чтобы облегчить боль? Стефан! Ну-ка спускайся! – Пришлось отдернуть трубку от уха, чтобы не оглохнуть от этого вопля. – Мне надо идти. Мой сын… Стефан!
– Подожди. Что значит «в ее состоянии»? Она хромала? У нее была трость?
– Стеф…
И связь прервалась.
Я попыталась перезвонить, но попала на голосовую почту. Попробовала еще несколько раз и в итоге опустила трубку на рычаг. Вспомнила запись с камер наблюдения и женщину, которая вошла в паб вслед за Чарли Симмондсом. Женщину, чье лицо было скрыто широкополой шляпой. Может, я шла по ложному пути, а может быть, в тот день, когда ее увидел Марко, она уже не первый раз приходила к химику. Может быть, она покупала что-то и раньше.
Мобильный разразился трелью. Я схватила его, подумав, что Марко каким-то образом узнал мой номер, и тут же скисла, увидев, что это всего лишь Матильда. Я не хотела снова услышать предложение сходить на барбекю в паб, мне нужно было посидеть в одиночестве и подумать, так что я сбросила звонок и вынула из сумки блокнот Борщевика. Вытащила вложенную среди страниц копию списка растений и уставилась на нее уже в сотый раз. Я крутила его и так и сяк, но задача оставалась по-прежнему непосильной. Если бы миссис Беннетт не упомянула, что Борщевик и его брат были одержимы шифрами и кодами, я бы никогда и не подумала, что за этим перечислением скрывается нечто большее, чем просто список растений.
Я вздохнула, потерла глаза, сложила листок и убрала во внутренний карман пиджака, а потом подумала, что, если прогуляюсь, возможно, загадка этого списка чудесным образом раскроется передо мной.
Я бродила по окрестностям около часа, не придерживаясь какого-то направления, пока вдруг не оказалась около дома Сьюзен. Я не собиралась заходить к ней в гости и уж тем более не принадлежала к тому типу людей, которые приходит на огонек без предупреждения, но раз уж неожиданно очутилась у нее на пороге, почему бы не посмотреть, дома ли она.
Я спустилась по лестничке к ее входной двери и обнаружила, что там снова не заперто. Неодобрительно поцокав языком, я толкнула створку и обнаружила Сьюзен в садике, где она подвязывала на треножник из бамбуковых палок плети горошка.
– Все в порядке, милочка? – спросила она.
– Не совсем, – призналась я, опускаясь на садовый стул.
– Звучит тревожно. Что случилось?
– Я много дней бьюсь над загадкой, но как ни стараюсь, кого ни спрашиваю – все впустую.
– Меня ты еще не спрашивала.
Сьюзен была права. В прошлый раз она так сильно мне помогла, почему же теперь я сразу не позвала ее на выручку? Я вынула список из кармана и вручила ей.
– Так, а что это? – спросила она.
– Названия растений, на латыни. Некоторые широко известные, другие нет. И я не вижу совершенно никакой связи между ними. Так как же мне взломать шифр?
– А ты уверена, что это шифр?
– Не на сто процентов.
– Так может, это и не шифр тогда? – Сьюзен снова всмотрелась в список и обронила: – Сейчас вернусь.
Она, шаркая, скрылась на кухне, а я откинулась на спинку стула, подняла взгляд на свой сад на крыше, перебирая названия всех растений, которые когда-то прятались за вьющимися плетьми, и ощущая мучительную горечь от их утраты.
– Ну вот. – Сьюзен положила на стол телефон, блокнот и карандаш. – Какое там первое растение?
Я видела этот список столько раз, что выучила наизусть.
– Alternanthera reineckii, но я уже проверяла, не связаны ли они таксономически.
– Чего?
– Не связаны ли они таксономически.
– Звучит очень сложно.
– Этот список написал человек, который работал над диссертацией по ботанике, конечно. решение не будет простым.
– Так, а если не на латыни?
– Так и будет – альтернатера Рейнека.
Сьюзен набрала текст в телефоне и открыла изображение розетки красно-пурпурных листьев.
– Что ж, возможно, как раз тут ты и ошибаешься. Возможно, за внешней сложностью скрывается самый простой ответ.
Она записала названия на обоих языках в блокноте крупными заглавными буквами и спросила:
– Какое следующее?
– Picea obovata, ель сибирская. Ты что, планируешь выписывать обиходные названия?
– Именно так, – ответила Сьюзен, снова взявшись за телефон.
– Но я и так могу рассказать тебе о них. К тому же на предмет этимологической связи я их тоже уже проверила, ее нет.
– Просто позволь мне действовать по-моему, хорошо?
Она рассмотрела растение на экране и выписала второе название все теми же крупными, кривоватыми заглавными буквами, и от этого зрелища я беспокойно заерзала на сиденье.
– Есть правила, по которым пишут латинские названия растений, ты пишешь неправильно.
– Вот как?
– Да.
– А какая разница?
Я не удержалась от возмущенного возгласа.
– Огромная! Таксономия помогает нам определять, о каком растении идет речь. В названии есть две, а иногда и три составляющих: род, вид и разновидность. Род всегда пишется с большой буквы, разновидность – всегда строчными. А ты все пишешь заглавными.
– А какая разница? – повторила Сьюзен.
– Давай я покажу. – Я вынула карандаш из ее пальцев и вывела: «Alternanthera reineckii – альтернатера Рейнека, Picea obovata – ель сибирская». – Видишь, важно правильно писать начальные буквы.
– Вижу, что это важно для человека с ОКР, – прокомментировала Сьюзен, забирая карандаш обратно и исправляя первые два латинских названия. – Теперь ты довольна?
Я была довольна. Меня охватил дикий восторг. Эйфория! Потому что я наконец-то увидела, что хотел донести до меня Борщевик. Без Сьюзен мне это не удалось бы.
– Сьюзен, ты гений! – воскликнула я, а потом сделала нечто небывалое – вскочила на ноги, обежала стол и заключила ее в объятия.
– Ай, да слезь с меня, чокнутая девица, – рассмеялась Сьюзен, откинув голову мне на плечо и похлопывая меня по руке.
Вернувшись домой, я выписала в блокнот латинские названия, а рядом с ними перевод:
Потом я выписала первые буквы названий из второго столбца:
АРЕСТУЙТЕСЕРЕНУК
Серену К.? «К»?