Никита Киров
Куратор 2
Глава 1
— Я присяду? — вежливо спросил Трофимов, взявшись за спинку стула, и посмотрел мне в глаза. — Разговор есть, молодой человек.
— Садитесь, — отозвался я.
— Хотел обсудить один вопрос с вами.
Он уселся и полез в нагрудный карман пиджака. Оттуда отточенным движением вытащил документы в бордовой кожаной обложке, на которой было написано «ФСБ РФ» и нарисован герб организации. Но надолго не открыл, просто чтобы я увидел его снимок и печать.
Само собой, тут или документы поддельные, или Трофимов просто решил запугать пацана, каким он меня видел, а сам документ вообще другой.
Но откуда это знать двадцатилетнему пацану? Вот я и сделал вид, что прирос к стулу от такого внимания, даже кофе не трогал.
Такой вид он и ждёт от меня. Да и вообще, Толик, чьё тело мне досталось, в этой ситуации точно был бы испуган, я и сам сейчас чувствую, как вспотела спина и лоб. Если бы Толя смотрел «Семнадцать мгновений весны», то живо бы представил себя на месте Штирлица в тот момент, когда Мюллер просит его остаться.
Но вряд ли парень это смотрел. Зато мне реакция его тела как раз на руку. Мыслю-то трезво, как раньше, несмотря на адреналин.
Мы ещё повоюем, и враг не поймёт, откуда исходит угроза. Будет искать фантома вместо реальной цели.
Трофимов внимательно смотрел на меня, подмечая реакции тела. Он сам меня учил, что человек обмануть может, а тело нет.
Вот только он не знал, что бывают ситуации, когда в теле студента находится старый чекист, прекрасно знающий все эти штучки.
— Да ладно, ладно, — произнёс он мягче, но с едва заметной издёвкой в голосе. — Вы не расстраивайтесь, Анатолий Борисович, ничего страшного не случилось. Нам просто нужно прояснить пару нюансов.
— Да я… э-э… как бы и не расстраиваюсь, — проговорил я, изучая его.
Общежитие рядом, меня ждали там, а не вели через весь город. Увидели, что я прошёл в кофейню, и передали шефу.
А Трофимов хочет посмотреть и понять — опасен я для них или нет. Старая школа, да и нет нормальных помощников, тем более Филиппова я недавно грохнул сам. Вот и приходится шефу ездить по таким делам самому.
Но это доказывает, что он исполнитель. Исполнитель высокого уровня, надёжный, посвящённый в дела. Но всё равно исполнитель, которому нужно делать всё лично.
А кто-то его прикрывает. Вот мне и надо выяснить, кто это. И то, что предатель здесь, доказывает, что я двигаюсь в правильном направлении.
Но у меня был один способ убедить его в том, что я вообще ни при чём. Чтобы он про меня вообще забыл.
— Это касается обстоятельств вашей аварии, — вежливо продолжал Трофимов.
Говорит, как чекист старой школы, а они редко грубили и всегда общались показательно вежливо. Хотя какой он теперь чекист? Предатель.
Трофимов полез в карман, достал оттуда несколько цветных фотоснимков и положил их на стол передо мной. Работает по старинке. Рукав пиджака задрался, на руке у него видны часы — дорогие швейцарские «Патек Филипп». Любит роскошь до сих пор.
— Вы знали этого человека? — Трофимов показал моё старое фото.
Я посмотрел на него будто бы с опаской, потом осторожно взял снимок, хотя сразу увидел, что на нём — я сам. Сняли на работе за месяц до моей смерти.
— Он, кстати, ваш полный тёзка, — добавил Трофимов с лёгкой усмешкой. — Давыдов Анатолий Борисович.
— Ничего себе, — проговорил я, приоткрыв рот якобы от удивления.
— Вы его видели? — он наклонился чуть ниже, смотря мне в глаза.
Он будет пробовать на мне весь свой арсенал — то запугивать, то попытаться выставить себя союзником. Всё для того, чтобы качать и понять, участвую ли я в этом и если да, то насколько.
Но разговор будет идти в ту сторону, которая нужна мне.
— Он на меня тогда наехал! — заявил я, стараясь, чтобы голос звучал звонко и высоко.
— И как наехал? — он поморщился. — В смысле, наехал или…
— Наехал! — я поднял обе руки, начиная жестикулировать. — Сбил меня на машине. Я на самокате ехал, а он меня сбил.
— Сбил? — Трофимов посмотрел на меня внимательнее, чуть прищурив правый глаз.
Недоверие и возмущение. Ага, я тебя читаю лучше, чем ты меня.
— Гонишь, парень, — сказал он уже без вежливости.
— Это он гнал! Скорость превысил! Я его даже заснял!
Я полез в карман и достал айфон Толика, но не включил, а положил на стол.
— Чуть не сбил, я упал, коленку отбил.
— Так сбил или нет? — Трофимов начал терять терпение.
— Не душни, я же всё рассказываю, — использовал я ещё одно молодёжное словечко.
Специально сказал на «ты», и заметил, как ему это не понравилось.
— На вы, молодой человек, — у него аж сталь в голосе зазвенела. — Я вам в деды гожусь.
— Ну я и рассказываю.
Я сдержал ликование. Клюнул Трофимов, потому что нынешняя молодёжь его раздражает, и я это знал. Я тоже был от них не в восторге. Но при этом он достаточно спокойный, и махнёт рукой вместо того, как-то подгадить. Это Игнашевич мелочный, а Трофимов оставит в покое, если не добьётся того, чего хочет.
Вот я его и раздражаю.
— А потом, как давай агриться на меня, — продолжал я расчехлять арсенал нового сленга.
Хорошо, что общаюсь с соседями по общаге, уже столько словечек новых выучил.
— Весь такой на хайпе из себя, сразу кричит, что я его машину поцарапал, драться полез. А потом увидел, что мен… что сотрудники полиции едут, — я сделал вид, что чуть не оговорился, — позвал их, они меня заломали. А он мне такой говорит: «не связывайся с теми, кого не знаешь».
— Так и сказал? — медленно проговорил Трофимов.
— Так и сказал.
Я вспомнил про кофе и отпил. Приторная жижа вместо нормального напитка. Хорошо, что не налил коньяка, иначе бы вся маскировка тут же слетела.
Трофимов скрыл реакцию, но я знал его достаточно, чтобы заметить, как он ошарашен. Не тем, что услышал, а моей наглостью.
— Вообще пьяный, наверное, ещё был, — добавил я. — Угрожал всё. Я думал, что хоть в интернет этого бешеного скуфа выложу, хоть какая-то управа будет. А он говорит: всю связь отключили по моему звонку, так что конец тебе, парниша.
— Ты погоди, — Трофимов посмотрел на меня. — Хочешь сказать, что…
— Так я же говорю, что вообще трэш