– Кто бы говорил, – внезапно произносит Вадим.
И говорит так, что сразу становится холоднее. Я резко поворачиваю голову и смотрю на него. Взгляд Вадима прикован к Ляле. Прямой, с недобрым прищуром. Там видно всё, что он думает об этой драной кошке, которая сейчас старается изображать тигрицу.
– Да как ты смеешь?! – набирает она воздуха в грудь.
– Смею, – холодно отвечает он. – Видишь ли, не первый день тебя знаю. Поэтому просто закрой рот и отойди с дороги. А лучше сядь в свою машинку и свали отсюда.
Аккуратно накрашенный ротик Ляли раскрывается в изумлении. Да нет, что я такое говорю. Он раскрывается, а нижняя челюсть буквально отпадает. Несколько долгих минут она вспоминает как дышать и как говорить, но потом всё же взрывается:
– Да как ты смеешь! Кто ты такой?! Я всё расскажу Архипу!
– О да, – хмыкает Вадим, – жаловаться ты умеешь прекрасно, Ляля. Счастливо оставаться.
После чего забирает у меня сумку и делает знак следовать за ним.
Я успеваю сделать всего несколько шагов, как на моем предплечье сжимаются ледяные пальцы, а острые ногти впиваются в кожу, заставляя вскрикнуть.
– Запомни, дешёвка, – шипит мне Ляля на ухо так, что по коже пробегают мурашки. – С этого дня ни Архип, ни его конкуренты, ни конец света, а я… Я буду твоим самым страшным кошмаром.
Я вздрагиваю и отшатываюсь.