Йен широко улыбается и смотрит на нас, как гордый отец.
– Они так быстро растут, – замечает он, а Нэш недовольно потирает лоб. Он может терпеть Йена только в ограниченных дозах.
– Факторы риска известны, поэтому следующий вопрос. Какие диагностические мероприятия можно провести, чтобы установить диагноз? – продолжает Нэш.
– Проверить липидный обмен, – предлагает Джейн.
– ЭКГ в состоянии покоя. Если не было сердечного приступа, то нет клинических признаков, – говорит Лора.
А я добавляю:
– Кроме того, на ЭКГ с нагрузкой и холтеровским мониторированием должны быть видны признаки ишемии миокарда.
Ишемическая болезнь сердца – это состояние, возникающее вследствие недостаточного обеспечения сердечной мышцы кровью, насыщенной кислородом.
– Эхокардиография, – добавляет Митч. – Нужно дифференцировать другие кардиологические причины.
Зина кивает и замечает:
– А еще стресс-эхокардиография, чтобы подтвердить ишемию миокарда и ее последствия.
– Что-нибудь еще? – спрашивает Йен после затянувшегося молчания и приподнимает брови, давая понять, что мы что-то забыли.
Задумчиво оглядываю присутствующих. Мне больше ничего не приходит в голову, но лицо Лоры проясняется, и она вскрикивает:
– Коронарная ангиография!
– Очень хорошо. Только вы забыли о сцинтиграфии миокарда, – замечает Нэш.
– Вот зануда, – усмехается Йен.
– Если не начнешь относиться к работе серьезно, я тебя поколочу, – шипит Нэш, и Йен хватается за сердце:
– Аж мурашки по коже.
– Рано или поздно они вцепятся друг другу в глотку, – наклонившись ко мне, шепчет Митч, и он прав. Нэш и Йен – друзья, они дорожат друг другом, но слишком разные, чтобы не спорить по десять раз на дню.
– Продолжим? – говорит Лора и серьезно смотрит на обоих.
– Какие варианты лечения вы рассматриваете при подтвержденной ИБС? – сухо спрашивает Нэш.
– Существует консервативная, инвазивная и оперативная терапия, – отвечает Джейн. – Консервативная терапия включает в себя устранение факторов риска, таких, как курение и недостаток физической активности. Еще она подразумевает прием лекарств, которые улучшают поглощение кислорода.
– При инвазивной терапии расширяют суженный сосуд. Существуют различные способы, например ЧТКА, – продолжает Лора.
– А оперативное лечение предполагает шунтирование.
Митч начинает излагать этот вариант, а мне в голову приходит еще один.
– Есть и крайняя мера – пересадка сердца.
– Последний вопрос на сегодня, и закончим. Доктор Райс, не хотите ли его задать?
– А, ты злишься на меня. Хорошо. Я тебя прощаю, – говорит Йен, похлопывая Нэша по плечу. Нэш выглядит так, словно мечтает выбросить его в окно.
– Какие осложнения могут возникнуть после операции на сердце? Для вас ответить должно быть проще простого, – говорит он.
– Инфекции, – даю ответ я.
– Перикардиальный выпот, инфаркт миокарда и сердечная аритмия, – продолжают другие, а Зина в конце добавляет:
– Тромбоз шунта.
– Интерны! Какие вы молодцы! – Йен выглядит так, будто это он нас всему научил. Помахав на прощание, он уходит.
– А я еще хотел пожелать тебе удачи! – кричит Нэш ему вслед и раздраженно фыркает.
Остальные смеются или качают головами и приступают к работе. Лора бежит за Нэшем, а я стою и думаю не только об экзамене Йена, но и о сегодняшнем вечере.
О том, что поеду не домой…
Глава 40
Мэйси
Мотоцикл останавливается, двигатель замолкает, Грант снимает шлем, и я следую его примеру.
После смены он ждал меня у лифта, и мы вместе вышли из больницы. Была почти полночь, мы редко уходим с работы вовремя. Йена мы не дождались, но он прислал всем сообщение: «Я сдал!» Грант подложил ему в шкафчик наш подарок и несколько серпантинов. Надеюсь, Йену понравится.
Поправляю очки и смотрю на роскошное здание перед собой. Почему мы здесь? Почему приехали к отелю? И не к простой гостинице, а к «Сент-Айверсону». Его знают все – эта сеть охватывает всю Америку. Об Элизабет Айверсон, основательнице сети, известно немного. Кажется, она владеет компанией по продаже недвижимости. Остальное широкой публике неизвестно. И это все, что я знаю. В конце концов, я выросла в Финиксе.
Грант слезает с мотоцикла, и я недоверчиво смотрю на него. Он протягивает мне руку.
– Грант, – озадаченно говорю я. – Что мы здесь делаем?
Он широко улыбается и уверенно берет меня за руку, помогая слезть на землю.
– Пойдем.
Смешно. Будто это все объясняет.
– Ты знаешь, где мы? Это… думала, мы едем к тебе? Нам нужно забрать что-то здесь? Я не могу войти внутрь в таком виде.
Но Грант тянет меня за собой. Мы поднимаемся по лестнице и подходим к швейцару, который приветствует Гранта:
– Добрый вечер, мистер Мастерсон.
– Добрый вечер, Джеффри. Видимо, у Маркуса сегодня выходной?
Швейцар утвердительно склоняет голову.
– Можешь позаботиться о моем мотоцикле? – Грант протягивает ему ключи.
Я удивленно раскрываю рот, переводя взгляд между ними. Надеюсь, выгляжу не так глупо, как себя чувствую. Они знают друг друга. Мои синапсы не могут это обработать. Кажется, в моем мозгу происходит системный сбой.
– Конечно, мистер Мастерсон.
– Спасибо! – восклицает Грант и ведет меня к элегантным стеклянным дверям.
Мы оказываемся в фойе, при виде которого у меня перехватывает дыхание. Никогда раньше не была в таком дорогом отеле. У нас не хватало денег даже на бюджетный отдых, и в этом не виделось ничего страшного. Но этот отель завораживает – и пугает.
– Мистер Мастерсон? – вполголоса спрашиваю я.
Грант не отвечает, лишь улыбается и ведет меня к лифту.
Я кручу головой по сторонам, растерянно глядя на элегантно одетых людей, дорогую плитку и роскошное убранство. Чувствую, как моя челюсть опускается все ниже.
Дзинь! Лифт открывается, он пустой и довольно маленький. Грант уверенно заходит внутрь и вводит код. Пока мы поднимаемся, я смотрю на мужчину, который стоит рядом со мной и улыбается. Надеюсь, он, наконец, объяснит, что здесь происходит.
Лифт останавливается, двери распахиваются, и мы оказываемся в комнате. Включается свет. Нет, это не комната, а… целая квартира?
– Грант, – шепчу, когда он выталкивает меня из лифта. – Это люкс? В отеле «Сент-Айверсон»? Почему мы здесь?
– Кра-а-а… Дома! Болван! Кра-а-а… – раздается громкое карканье.
Грант вздыхает.
Подождите, это что… попугай?
Испуганно замираю и широко раскрываю глаза.
– Попугай, – бормочу я. – Твой попугай?
Грант берет меня за руку, ведет в глубь гостиной, которая больше всей нашей квартиры, и указывает на огромную клетку, стоящую у огромного окна.
– Позволь представить тебе Холли.
Попугай наклоняет голову и прыгает вверх-вниз по ветке. Туман у меня в голове рассеивается, и я резко оборачиваюсь к Гранту.
– Ты здесь живешь? В люксе одного из самых дорогих отелей? – в моем голосе слышится минимум недоверия, максимум удивления и средний уровень отчаяния. Этого я не ожидала. Мне все равно, где живет Грант и сколько у него