- Мне хорошо там, где хорошо тебе.
Дружинники подтащили к берегу возок. Этот возок, сделанный из прочной древесины и снаружи и внутри обитый малиновым бархатом был попыткой скопировать те возки для знати, которые Рорк видел на Сицилии. Ефанда засмеялась, увидев свой экипаж и позволила Рорку усадить себя в возок. Туда же села и Малфрид. Места для Рорка не осталось, но он и не собирался ехать в возке.
- Я поеду верхом, - сказал он жене.
- Только рядом с нами,- Ефанда наклонилась к нему, ласково укусила его за мочку уха. – Хочу видеть тебя рядом все время…
Двенадцать холопов ухватили возок, подняли и понесли, к великому удивлению антов, которым еще не приходилось видеть такой способ путешествовать. Рорк ехал рядом, с любовью глядя на жену. Теперь он и сам удивлялся. Как он мог уехать без нее, лишить себя удовольствия лицезреть ее каждое мгновение!
Народ по обочинам дороги стоял и наблюдал. Ни радости, ни озлобленности никто не выказывал. Люди просто стояли. Им было интересно. Это зрелище было для них в диковинку, но роскошь шествия, проходящего мимо обугленных руин, выглядела неуместной.
Рорк это понял. Он ехал на своем рыжем жеребце и видел, как нехотя отрываются люди, раскапывающие в кучах золы уцелевшие от огня предметы обихода, от своего занятия при приближении шествия, сколько усталости и отрешенности в их взглядах. Нет, все-таки Ефанда поторопилась! Не такой он хотел показать ей родную землю, совсем не такой. А люди отвлекались от своего печального занятия и смотрели на возок новой королевы Росланда, и глаза их были пустыми и темными, как жерла уцелевших на пожарище печей. И Рорк душой понял, почему эти люди не рады тому, что видят. Им было просто не до князя и княгини…
У ворот княжеской усадьбы Рорк сошел с коня, помог Ефанде выйти из возка.
- Вот наш дом, милая, - сказал он, вводя ее в терем. – Теперь ты здесь хозяйка.
- Но я видела в окне этого терема женское лицо, - неожиданно ответила Ефанда. – Красивое женское лицо. Кто она?
И снова Рорк ощутил раздражение. На жену, на себя, на Яничку, которая не удержалась и все-таки выглянула посмотреть на варяжинку.
- Это моя названная тетка, - сказал он. – Она больна. Я бы хотел, чтобы ты ее полюбила.
Ефанда посмотрела на него, и в серых глазах красавицы промелькнули незнакомые Рорку искры. Но это длилось лишь мгновение.
- Конечно, – она засмеялась. – Конечно, милый. Я не затем переплыла море, чтобы затевать ссоры с какой-то деревенщиной.
- Она не деревенщина, - заметил Рорк, - она княжна, и ее приемный отец мой дед. К ней следует относиться с должным почтением, она выстрадала это право.
- Конечно, милый, - Ефанда поцеловала мужа. – Все будет, как ты скажешь. Давай думать о нашей любви. И о нашем сыне, будущем конунге. Вот к кому надо относиться с должным почтением!
- Как я люблю тебя! – прошептал Рорк. – Как ты прекрасна! Солнце взошло для меня над этой землей, когда ты ступила на нее. Ты королева Росланда. Правь же этой землей. Правь мной, моя королева.
- Затем и приплыла, - просто сказала Ефанда. И Рорк заметил, что она больше не улыбается.
Старый воевода Хельгер Осмундссон много раз на своем веку встречался со смертью. Она шла за ним с того момента, как он родился, пряталась в глубине северных озер, в которых он купался с товарищами по играм, в лесной чаще, где они охотились. Потом он стал воином, и смерть стояла подле него непрестанно. Английские стрелы разрывали его кишки, ромейский жидкий огонь съедал на нем кожу, топоры саксов звенели по шлему, голод превращал его в бледное подобие человека. Но еще никогда Хельгер Вещий не был так близок к воротам Вальгаллы, как в то утро, когда Рорк поднес к его горлу острие меча, требуя ответа за содеянное.
- Она жива? – спросил Хельгер, когда выслушал Рорка.
- Не ожидал? – прошипел Рорк, сжигая старика огнем своих волчьих глаз. – Жива. Чудо ее спасло, мамка пригубила твое питье раньше, пока княжна спала.
- Что ж, так было угодно богам, - спокойно ответил Хельгер.
- Ты умрешь!
- Все мы умрем.
- Умрешь без меча в руках. Утоплю тебя в Дубенце, как раба, как пса бездомного, если не скажешь, зачем это сделал!
- А хочешь ли ты знать это, Рорк?
- Говори! – Рорк вздрогнул, похолодел от ужасного подозрения. – Кто велел?
- Ефанда.
- Ах! – В крике князя антов была такая мука, что старый Хельгер даже ощутил сострадание. Сын Геревульфа бросил меч на ковер и опустился на лавку, обхватив голову ладонями.
Хельгер не шелохнулся. Он понял, что сегодня не умрет.
- Почему, Хельгер? – простонал Рорк. – Почему?
- Ревность. Ефанда любит тебя.
- И ты согласился помочь ей погубить княжну?
- Ефанда сказала мне, что убьет себя, если ты ей изменишь со словенкой. Она не потерпит в доме вторую жену, даже если она знатного рода, если даже ты женишься на ней не по любви, а из политического расчета. Я знаю Ефанду – она способна на все. Антская княжна слишком красива, чтобы я мог ей доверять. Ты муж Ефанды, а я ее дядя.
- Что ты подмешал в питье?
- Какая разница? Она не успела выпить настой. И это для тебя главное.
- Я хочу знать!
- Греки называют эту траву «танатогенос» - несущая смерть. Анты называют ее дурман-трава.
- Белые цветы! – вздрогнул Рорк. – Сигню говорила про белые цветы, про болотные травы. И ты это знал!
- Я выполнял приказ моей королевы, конунг. Никто не должен стоять между тобой и твоим счастьем.
- Ты предал меня.
- Пошли меня в бой, и ты увидишь, что это не так. Нет в мире воина более преданного тебе, чем я. Я готов умереть за тебя, конунг. Но если ты причинишь зло Ефанде, я убью тебя.
- Смело, - Рорк тяжело встал, тряхнул