Герой мечтал бы лечь неподалеку от злодеев, но проверил, что кровь из бедра не идет, и, хромая, направился к двери:
— Вызывайте отца. Купол удержу, но осмотрю и дом — здесь должна быть еще прислуга.
Тошно и плохо, но он снова маг. Остальное — преодолимо.
* * *
Себастьяна в Приказе еще помнили и пропустили к Диего без лишних препон. Магистр поднял целый отряд в комплекте с лекарем, сам летел верхом быстрее всех.
Когда он ворвался в разгромленную спальню, под куполами у стены ждали Карл, Элена и семеро слуг без магии. Разбираться, все ли они знали о шпионских кознях, Алессан предоставил отцу.
Сам он сидел на полу, контролируя щит. Дарий стоял рядом с важным поручением — время от времени трясти здоровое плечо, не позволяя истощенному магу впасть в забытье, когда адреналин немного схлынет.
Диего, почти не глядя на злодеев, кинул свой купол поверх для страховки, и бросился к сыну.
— В порядке, — слабо улыбнулся тот.
— Ключица сломана, порезано бедро, — перевел этот порядок лекарь за спиной Диего.
— Срастишь?
— Починим, — обещался лекарь. — Надо усыпить его часов на десять.
Он расстегнул свой саквояж и нашел пузырек с подозрительно черным чарованным зельем.
— Мне нужно к Лее! — вскинулся немедля Лис и тотчас ошалел от проснувшейся боли в ключице. — Она подумала, что я и леди Элена…
— Если она так подумала, — жестко оборвал Диего, — ей нечего делать рядом с тобой. Пей сейчас же, Алессан. Я сам перевезу тебя домой.
Лекарь влил в рот обмякшему Лису снотворьное зелье мгновенного действия. Голову героя затопил дурман, глаза отяжелели разом. Цепляясь мыслями за скользкую реальность, юноша вспомнил последнее важное дело.
— Проверьте погреба, — пробормотал он вязко, — у них там спрятана печатная пластина.
Диего вдохнул с присвистом, оглянулся назад и встретил угрюмый взгляд Карла.
— Не обессудь, но из фонарщиков я тебя рассчитаю, — вновь повернулся он к сыну со странной усмешкой. — Пойдешь к ловцам, если еще не передумал. И… спасибо.
Лис так не сумел понять: услышал он это взаправду, или его уже настиг целебный чародейский сон.
* * *
Двери кремовой гостиной были распахнуты в холл — и за четверть часа до полуночи он стал театром долгожданной драмы.
С улицы вступил его высочество Юлий Терини, стянутый мундиром капитана гвардии. С противоположной стороны, на верхней ступени лестницы, замерла именинница Лея.
Сальвадор готов был броситься наперерез, чтобы заговорить гостя, пусть и невежливо, но — отвести от хозяйки, самому оградить неразумную. Дочь остановила его взглядом, сказавшим ему явственно: время бунта позади, маленькая леди Астер помнит о последствиях своих решений.
Косметические чары — основа основ для любой одаренной барышни. Если магичка и плакала, то ничего подобного по ней нельзя было прочесть. Лея спускалась к Юлию безупречно свежая, благородная и прямая, одной рукой придерживая складки голубого платья, другую на ходу поднимая для приветственного касания губами. Чем выше рука — тем более чести кавалеру, не вынужденному склоняться. Кисть хозяйки вечера взмывала птицей, и общество следило за ее полетом как завороженное.
Сойдясь с хозяйкой в центре холла, Юлий подвел свою ладонь под ее пальцы и приблизил к ним довольное лицо.
Стальная леди Астер боялась, что сию минуту непременно задохнется от волнения.
Глава 41. Гордые
В Итирсисе: 3 сентября, слава Богу, уже воскресенье
Утро неминуемо случилось, хотя полог над кроватью отдалял его как мог.
Алессан силился открыть глаза по крайней мере четверть часа — вчерашний удар по затылку определенно сказался легким сотрясением, хотя ключица и бедро были как новые. Голова магу тоже еще пригодится, так что придется послать и за семейным лекарем… но не теперь.
Есть дела поважнее — и прежде узнать одну вещь.
Алессан тяжело выпутался из одеяла, едва не наступил на верного Джека и с ощущением подвига вылил на себя в умывальне три ушата холодной воды. Скользнул в домашнюю просторную рубаху без пуговиц, равнодушно заметил в отражении свои царапины и уже почти живым спустился вниз.
Дом встретил молодого господина звонкой тишиной. Отец, очевидно, еще с ночи на службе, допрашивает Элену, зато в гостиной его ждали любезно оставленные газеты.
Алессан замер в метре от круглого столика, впервые за долгое время найдя в себе недостаток решимости. Ясно, что его приключения займут верх страницы — но это его взволновало на редкость немного. Страшно оказалось искать светские новости: если у Леи случилось что-то примечательное — оно непременно короткой заметкой найдет отражение здесь.
Впрочем, о чем он волнуется? Это же Лея Астер. Она никому не позволит решать за себя! Он потянул за краешек листа.
«Бунтарка готовится к свадьбе» — ослепил гигантский шрифт на первом бюллетене.
Лис поднял его, открывая другой: «Лея Астер сделала свой выбор».
«Итирсис предвкушает невиданные торжества», — кричал третий заглавными буквами.
Газеты полетели в стену вместе со столом.
Способность мыслить как истинный Алвини вернулась к юноше не сразу.
Первым делом он подумал пробраться в отцов кабинет и украсть полусухое из коллекции, но разум вяло воспротивился. Ладийцам жестко запрещали пить до двадцати, приучая к самоконтролю: желторотый маг во хмелю мог выжечь половину города. Наказывали блокировкой чар на год.
«Спасибо, — смирился в конце-концов Лис, — хватило и вечера.»
Потом он осмотрел гостиную — что еще покрушить, не нанося душевного ущерба матушке? Стеновая панель уже проломлена, стол валяется без ножки — пожалуй, на этом закончим, хотя есть еще другие столики.
С одного из них Алессан подхватил виноградную кисть, рухнул на кушетку и уставился в резные темные панели потолка.
Пришло время лежать, кидать в рот ягоды и очень хладнокровно думать.
В самом деле, что за младенческий трагизм?
Подумаешь, Лея согласилась быть чужой женою! Ничего еще не потеряно для юноши его ума и связей.
«Какие пути мы имеем?»
Уговорить Лею забрать свое слово. Пожалуй, это серьезно подставит Астеров. Корона не забудет обиду подобного рода. Не то.
Дуэль с его высочеством? Этого Лису не простит закон, а на каторгу Лея за ним, глядишь, и не поедет. Мимо.
Можно выкрасть Лею и венчаться — но это оскорбление всей императорской фамилии уже от Алвини, крест на карьере своей и отца. О, рай в шалаше им с Леей вовсе не подходит.
Значит — отказаться Юлий должен сам.
«Отлично!»
Нужно только вынудить его.
Скажем, подобрать ему более выгодную политическую партию, и