– А мне бы в Самару, отец, – нашёлся я. – А то чего-то заплутал я.
Мужичок задумался.
– В Самару? Дык это тебе туды, – и он показал от себя налево и назад.
В принципе я так и предполагал, только надо-то мне не в Самару, а в Тольятти. Правда, пейзанину про это знать ни к чему. Если спросят, то он скажет, что я направлялся в Самару, там пускай и ищут. Надо его в этом вопросе укрепить:
– А как мне туда попасть? А то чего-то заплутал я.
– Дык эта… а ты по дороге туды ступай. Она, дорога-то, тя и выведет, – и он показал направление.
В России же нет дорог, одни направления, а дорога, на которую показывал он, даже на направление не тянула: так, двухсторонняя тропинка.
– Вёрст пять пройдёшь, там развилка, значится, будет. Туды и туды, – и он изобразил развилку. – Тебя, значится, туды, – по его жестам выходило, что налево.
Отлично. Поверну направо.
– Спасибо, отец, удачи тебе, – и я бодро почапал «в Самару».
Долго ли коротко ли шагал я по пыльному телегобану, но вот вдали показались Сокольи горы, а за ними и Жигулёвские. Верной дорогой идёте, товарищ старший прапорщик! И я поднажал: чем быстрей попаду домой, тем лучше. Связи по-прежнему не было. От нечего делать я начал прокручивать в голове разные варианты развития событий. Главным камнем преткновения по-прежнему являлось отсутствие Лёхи.
На очередном привале я снова сверился с картой. Выходила какая-то хрень. Я уже должен был пересечь как минимум пару асфальтированных дорог, но не встретил даже грунтовых.
Несколько раз я пересекал канавы, очень похожие на русла высохших речек. С речушками такое случается. А дорог так и не было. Тем не менее, горы-то я видел, и находились они на юге, значит, и шёл я в нужном направлении. Ни хрена не понимаю.
Через пару часов движения я решил подняться, то что называется на господствующую высоту. Для этого пришлось свернуть с дороги и пройти пару вёрст полем, но оно того стоило. Я увидел Волгу. И речку со смешным названием Сок я тоже увидел. От увиденного, не то что бы колени подогнулись, но сел я прям там, где стоял.
Пару минут я просто не мог осознать открывшуюся мне картину. Достал бинокль. Хотя, то что так поразило меня можно рассмотреть и без него. В том месте, где река Сок впадает в Волгу, был мост. Даже два моста, старый и новый. Но вот сейчас моста там не было. Не старого, который собирались разобрать, старый – чёрт бы чай с ним, нового, нового моста не было. Старый, новый… там вообще никакого моста не было, а при ближайшем пристальном рассмотрении, выяснялось, что моста там не было никогда.
Твою дивизию! Это что же, я в прошлое попал что ли?
Я достал фляжку с водкой и чуть ли не ополовинил её. Потом доел и допил Лёхины припасы, искренне полагая, что он на меня не рассердится. Остальные его вещички упаковал в свой рюкзак. Его рюкзак сложил и тоже засунул к себе. Не таскать же их теперь по-отдельности.
Посидел ещё, стараясь удержать в голове хоть какую-нибудь завалящую мыслишку.
Где я? Кто я?
Ну, положим, где я, это я знал. А вот кто я, теперь сильно зависело оттого, когда я.
Глава 6
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Причина отсутствия связи теперь ясна как день, даже примерно понятно, какого чёрта они тут все на телегах гоняют. Походу, я действительно попал и в параллельный мир, и вообще. Когда через лесопосадку проходил, перешёл в прошлое. И с Лёхой, полагаю, всё просто: я перешёл, а он – нет.
А вот с планом дальнейших действий – загвоздочка. Нет его. Время – пять доходит. Скоро вечер, а потом ночь. В лесу что ли заночевать? Да, нет, не стоит. Деревня рядом, вдруг кто с утра по грибы, по ягоды или по дрова. Лучше уж в самой деревне. Опять же обстановку прояснить, на предмет какой сегодня век, и кто в президентах.
Ну, положим, век и угадать можно: вариантов-то немного, а именно, Самару в одна тыща пятьсот каком-то году основали, то есть в шестнадцатом веке, и по-моему, ближе к концу.
Наверное, не шестнадцатый, а скорее начало семнадцатого. Но, с такой же вероятностью это может быть не начало, а конец, и не семнадцатого, а восемнадцатого, или даже девятнадцатого.
Нет, конец девятнадцатого не может. Двадцатого, кстати, тоже. А почему? Двадцатый вообще не подходит, это понятно, а девятнадцатый? Что-то не так, что-то я видел такое, из-за чего решил, что девятнадцатый не подходит. Н-да!
Взглянув на небо, я попытался по солнцу определить время. К сожалению точнее, чем плюс-минус сто лет не получалось.
Сабли! Точно! Не должно в девятнадцатом веке крестьянство с саблями ходить, потому как порядка в девятнадцатом веке на порядок больше, чем в том же восемнадцатом, а про семнадцатый и говорить нечего. Вот почему девятнадцатый отпадает.
И чё?! Ну, отпадает девятнадцатый век, и-и-и… ? Как это меняет ситуацию?
А вот как! Это означает, что нет мостов через Волгу, и я сейчас сам, своими руками залезу в мышеловку. То, что я нахожусь в двести лет назад, никак не решает проблему смертоубийства, этого… как его… Демида. Просто ловить меня будут без вертолётов, пулемётов и фотороботов, вот и вся разница.
Камуфляж на мне – это такая примета, что всем приметам примета: его сейчас во всём мире только один человек носит. Тот который Демида убил. Куртку, конечно, можно снять, а штаны? Да и в какой футболке легче в толпе затеряться, в моей с Чаком Норрисом, или в Лёхиной с тигром? Чтобы совсем понятно было, тигр на Лёхиной футболке – это не большая полосатая кошка, а на пару секунд немецкий тяжёлый танк.
Валить надо отсюда. И не просто валить, а ВАЛИТЬ. Куда-нибудь подальше, вёрст эдак за триста, а лучше… Да! Куда валить-то? В Москву? А вдруг сейчас восемьсот двенадцатый и её