Сделав глубокий вдох, я аккуратно высвободился из её объятий, стараясь не потревожить хрупкий сон Насти, и встал с кровати. Мой взгляд упал на её лежащую фигуру – её бледное, умиротворённое лицо казалось таким беззащитным в мягком свете утра, что мне безумно хотелось снова прижать её к себе, почувствовать её тепло и мягкость.
Но я не могу. Это слишком опасно. Я должен оставаться холодным и бескомпромиссным, как и подобает главе могущественной мафиозной семьи Коза Ностра.
Схватив штаны из своего комода, я ещё раз оглянулся на Настю, чувствуя, как в груди разрастается пустота. Словно из меня вынули часть души, оставив лишь черствую оболочку. Отвернувшись, я на негнущихся ногах направился в ванную, чтобы принять ледяной душ. Мне нужно было любыми средствами сбросить это наваждение, очистить сознание от терзающих меня желаний.
Встав под ледяные струи, я зажмурил глаза, позволяя воде смывать остатки сна и слабости. Мышцы сводило от холода, но я не обращал на это внимания, сосредоточившись на том, чтобы выбросить из головы образ Насти и вернуть себе контроль над собственными эмоциями. Но у меня снова ничего не получалось, и мне пришлось во второй раз за сутки дрочить, представляя её обнажённое, изящное тело, потому что любые другие мысли не приносили никакого удовлетворения.
Вскоре после этого я вышел из ванной, полностью одетый и собранный, словно ничего не произошло. Лишь сжатые до боли кулаки выдавали моё внутреннее напряжение. Бросив ещё один быстрый взгляд на спящую Настю, я развернулся и направился к двери, готовый отправиться в свой уединённый спортзал, чтобы выплеснуть накопившуюся энергию на боксёрской груше. Удары, тяжёлое дыхание, хруст костяшек – я надеялся, что это поможет мне сейчас очистить свой разум и подготовиться к новому дню.
Глава 9. Анастасия
Резкий грохот захлопнувшейся двери вырвал меня из глубокого сна, заставив вздрогнуть всем телом и сесть на кровати. Распахнув глаза, я ошеломлённо огляделась, осознавая, что нахожусь не в своей спальне, а в роскошных апартаментах, залитых ярким утренним солнцем. Взгляд зацепился за тёмные брюки, небрежно брошенные на спинку стула в противоположном углу, которые определённо принадлежали Доменико. Значит, я провела ночь в его постели. Но как? Почему?
Я лихорадочно пыталась вспомнить события прошедшего вечера, но мои мысли были словно затянуты тяжёлой, удушающей дымкой, и я могла различить лишь смутные, пугающие обрывки. Последнее, что я отчётливо помнила – его ужасающее признание в том, что он босс итальянской мафии.
Я торопливо осмотрела себя, с облегчением обнаружив, что на мне по-прежнему платье и нетронутое, кружевное бельё, которое я надела перед тем, как спуститься в гостиную вечером. Значит, между нами ничего не было. Но что же произошло после того разговора? Неужели у меня опять был приступ? От одной этой мысли меня бросило в дрожь. Доменико наверняка решил, что я сумасшедшая.
Но это было лишь верхушкой кошмарного айсберга моих проблем. Я прекрасно понимала, что большинство омерзительных клиентов на тех ужасных аукционах – самые отъявленные мафиози и кровожадные монстры из мира организованной преступности. Однако почему он, босс итальянской мафии, купил именно меня? Как скоро Доменико раскроет мою истинную сущность, или он уже знает и просто притворяется? Сжав кулаки так сильно, что ногти впились в ладони, я почувствовала, как по щекам текут горячие предательские слёзы.
«Не хочу даже представлять, что будет, когда Доменико узнает, что я враг!» – в ужасе размышляла я, осознавая, что моя жизнь теперь висит на волоске. Ведь я прекрасно знала о давней, непримиримой вражде между Коза Нострой и Братвой, так как мой отец, Фёдор Васильев, был бригадиром русской мафии и одним из самых доверенных лиц Пахана. Мне рассказывали, насколько беспощадны итальянцы и как они обращаются с девушками. Для этих монстров мы всего лишь игрушки, которыми можно пользоваться в своих целях, а потом безжалостно избавляться от нас, как от ненужного мусора.
Я бежала от этого жестокого мира насилия и власти, но снова и снова попадала в лапы этих беспощадных людей. Именно из-за них я оказалась в рабстве, а потом продана с позорного аукциона, как дешёвая шлюха. Это был не мой выбор, но мне пришлось подчиниться их жестоким, извращённым правилам. Судорожно всхлипнув, я прижала кулак ко рту, пытаясь заглушить рвущийся из горла отчаянный крик ужаса и боли.
Однако, прежде, чем мои терзающие душу мысли смогли зайти слишком далеко, неожиданно в дверь спальни раздался тихий, но властный стук. Я вздрогнула всем телом, сердце замерло в груди, первобытный ужас сковал всё моё существо. Неужели это Доменико вернулся, чтобы предъявить свои права на новую «игрушку» из его коллекции? Липкий, ледяной страх парализовал меня, я не могла пошевелиться, лишь судорожно вцепилась в шелковые простыни в ожидании неминуемого ужаса. Скрип медленно открывающейся двери заставил меня зажмуриться в панике, отчаянно моля всех святых о пощаде.
Сердце бешено колотилось, а в ушах стучала кровь. Я слышала, как тяжёлые, уверенные шаги приближаются к кровати, и каждый удар обуви по паркету отдавался болезненным эхом в моей голове. Я задержала дыхание, сжавшись в комок, словно загнанный в угол зверёк. Но вместо ожидаемой боли и насилия я вдруг ощутила лёгкое, почти невесомое прикосновение к моему плечу.
– Анастасия, вы в порядке? – раздался тихий, обеспокоенный голос, совершенно непохожий на резкий, повелительный тон Доменико.
Медленно приоткрыв глаза, я увидела перед собой не грозную, внушающую трепет фигуру беспощадного мафиози, а сгорбленную старушку-служанку. Волна мимолётного облегчения на мгновение захлестнула меня, но лишь на мгновение – ведь я по-прежнему находилась во владениях одного из самых опасных боссов мафии. И это был всего лишь вопрос времени, когда он придёт,