Движение в самом городе шло чрезвычайно медленно. Оказавшаяся впервые в другом городе и уж тем более в таком огромном, как Санкт-Петербург, Наташа не могла сориентироваться среди больших дорог и зданий, поражающих своей высотой. Весь путь от поселка ее путеводной звездой был усиливающийся Сигнал, но тогда дорога шла прямо и держать ориентир не составляло труда. Теперь же Наташе приходилось постоянно соблюдать минимальную скорость, чтобы не пропустить возможный поворот или не врезаться в одну из многочисленных преград.
В ее городке такого точно бы не было. Там любую изжившую свой срок машину разберут на запчасти. Уйдет на повторный срок службы все, что еще может работать. Отслужившие детали отправятся на производство «химии», а металл разрежут на листы и приспособят под постройку новых комнат и помещений. Здесь же прямо посреди дороги до сих пор стояли десятки, если не сотни машин с давно облупившейся краской, проржавевших до темно-бурого цвета, до дыр в металле. Зачастую с выбитыми, треснувшими или опущенными стеклами, через которые можно было видеть занесенные мусором пустые салоны. Приходилось часто съезжать на обочину и объезжать ржавые баррикады.
Ситуация изменилась, когда девушка свернула, ориентируясь на Сигнал, с дороги, обозначенной странным сочетанием букв «ЗСД». Здесь дорога шла вдоль набережной, и пространства для маневра у Наташи было более чем достаточно. Слева тянулись заросли травы и густой кустарник с попадающимися время от времени одиночными зданиями. Эти хоть не несли на себе следы человеческого безумства. Она видела и другие. Покрытые копотью стены, разбитые окна, горы мусора, перевернутые остовы машин и даже несколько полузасыпанных воронок – следы уличных беспорядков, кипевших здесь десятки лет назад.
Кабину мелко затрясло. Наташа бросила взгляд на спидометр, после чего вдавила педаль сцепления, переводя машину на более низкую передачу. Взгляд упал на индикатор заряда электрических батарей: пятнадцать процентов. Девушка бросила взгляд наверх.
Отвлекшись на свои мысли, Николаева только сейчас заметила, что диск солнца подернут белесоватой размазней облачков. Девушка торопливо посмотрела по сторонам. В зеркалах заднего вида, на первый взгляд, не было заметно никакого движения. Наташа взглянула на уровень оставшегося электричества. Одиннадцать!
Старые аккумуляторы уже давно перестали держать заряд, слишком быстро опустошаясь без постоянной подзарядки. Еще шесть процентов – и, если не перейти на бензиновый двигатель, машина встанет наглухо.
Наташа бросила взгляд на наручные часы, снятые с убитого симбионтами «носатого». Восемнадцать тридцать. Часа через два солнце скроется окончательно. И как поведут себя все те, кого она видела по дороге? Надо спешить. Сигнал был уже близок, он шел с противоположной стороны широкой реки. Дальше, по идее, должен быть мост, и, если он не разрушен, она успеет все выяснить до наступления темноты.
Через несколько минут впереди по правую сторону действительно показались очертания большого моста, который не был сломан, но…
Николаева с широко раскрытыми от удивления глазами подъехала ближе, пытаясь осмыслить то, что видела через грязное лобовое стекло. Мост не был сломан. Он был разъединен. Центральная часть этого огромного сооружения была поднята вертикально вверх, что лишало возможности перебраться на противоположный берег. Ни о чем подобном никто никогда даже не слышал в ее городе. И вряд ли кто-то поверит, если об увиденном рассказать. Хотя вот Митька поверит. И Сашка поверил бы обязательно.
Чуть притормозив возле этого удивительного места, Наташа поехала дальше. Сигнал продолжал идти от какой-то точки, находящейся прямо и справа. Стоило поискать какую-нибудь переправу вдоль набережной.
На дальнейшее передвижение ушло около сорока минут, так как пришлось несколько раз объезжать нагромождения ржавых остовов машин, выставленных в виде настоящих баррикад. Очень скоро стали заметны очертания моста. Наташа, преодолев очередную баррикаду и вернувшись на асфальтовое покрытие дороги, отчетливо уловила Сигнал, усиливающийся одновременно с приближением моста.
Нога резко ударила по тормозам, и машина потеряла ход, дернулась несколько раз и заглохла. Николаева рванула до упора ручной тормоз и, открыв дверь кабины, вышла наружу.
Лица коснулся на удивление свежий и какой-то мягкий воздух. В нем отчетливо улавливалось что-то знакомое, но слишком нехарактерное для того, чем ей приходилось дышать прежде. Наташа с удивлением и интересом сделала несколько вдохов и решила, что ощущение наиболее близко по вкусу к соли. Почему все было именно так, стоило обдумать позже. Сейчас необходимо было идти к Сигналу. Проехать дальше было нельзя: посреди дороги были выставлены каменные блоки, преграждающие путь от набережной гигантским пунктиром.
Наташа оставила гибрид, прошла мимо блоков, машинально бросив взгляд на их заднюю часть. В выбитом углублении, куда не доставал ветер и не попадала вода, ржавела среди горы гильз пустая пулеметная лента.
Девушка остановилась, пораженная догадкой, открывающей перед ней картины прошлого. Баррикады среди уличных беспорядков превратились в вооруженные блокпосты, в границу, по каким-то причинам разделившую город на две противоборствующие части. Перед глазами отчетливо возникли люди, открывающие огонь по приближающейся с другой стороны толпе. Кем были те и другие? Ради чего им пришлось вступить в войну друг с другом? Хотя на этот вопрос ответить, конечно же, труда не составит. Единственно важным и жизненно необходимым в те далекие дни было безопасное место, в котором можно было пережить распространяющуюся пандемию. Возможно, та половина города, находящаяся сейчас справа от нее, была безопасной, и городские власти вполне могли приказать военным предотвращать таким вот жестоким образом распространение инфекции.
Уже подходя к мосту, Николаева заметила то, чего она так опасалась, и тихо выругалась. Этот мост был сломан. Вероятно, он тоже имел хитроумный подъемный механизм, как и предыдущий. И, вполне возможно, когда-то его средняя часть была так же умопомрачительно поднята вверх, но сейчас все, что увидела девушка, это зияющий под вечерним небом провал.
– Черт! – Наташа бросила взгляд на часы. Девятнадцать тридцать. Скоро будет темно, и что случится с приходом темноты, одному богу известно. А до источника Сигнала остается всего ничего. Он там, по прямой, на той стороне! И этот сломанный мост – единственное, что отделяет ее от цели.
Взгляд скользнул по противоположному берегу. Мазнул по искореженным останкам какой-то высокой башни, перешел на развалины здания перед ней. Задержался на одном из чернеющих провалов окон, отметив темную лохматую тень, словно почувствовавшую, что на другом берегу реки кто-то прямо сейчас будет