В то же время остальные три батальона егерей миновали Выгнановицкий лес. Выйдя к восточной его опушке, они развернулись и открыли огонь по противнику, отступавшему к деревням Суходолы и Седлиска Вельке. Подожжённая австрийцами, полыхала южная часть деревни Суходолы. Село это простиралось на три километра с северо-востока на юго-запад. К тому времени северо-восточной и средней её частью успели овладеть части 81-го Апшеронского пехотного полка, подошедшего днём раньше от станции Минковице и вступившего в бой в составе колонны генерала Волошинова. Смеркалось. Стремительно приближалась по-осеннему тёмная ночь, но бой всё ещё не затихал. Одна батарея 7-го Самогитского полка выдвинулась вперёд и обстреливала все видимые селения и складки местности, где могли укрыться спешно отступающие австрийцы.
К исходу дня части 2-й гренадерской дивизии генерала Ставровича{47} сковали боем в Гадзеницком лесу главные силы 24-й австро-венгерской пехотной дивизии. В то же время с юга за её левый фланг зашли части лейб-гвардии Егерского полка, а с севера и востока брали в кольцо батальоны 81-го Апшеронского полка. В итоге боя в плен сдалось около пяти тысяч австрийцев. Из них егеря пленили одного офицера и 128 солдат.
Обращают на себя внимание незначительные потери лейб-гвардии Егерского полка за боевой день: один раненый офицер, нижних чинов — 3 убито и 48 раненых, что наглядно показывает, какое огромное значение для пехоты сыграла надлежащая поддержка шестнадцати орудий двух гвардейских батарей. В то же время не имевший артиллерии лейб-гвардии Преображенский полк потерял убитыми и ранеными почти четверть личного состава, а лейб-гвардии Семёновский — около 600 человек. Умелое использование артиллерийского огня генералом Буковским и несогласованность действий австрийской пехоты и артиллерии дали возможность егерям весь боевой день господствовать на поле боя и добиться больших успехов малой кровью.
В 16 часов австрийцы стали поспешно отступать по всему фронту.
Полковник граф Игнатьев приказал перенести штаб в расположение передовых цепей, за переполненный ранеными, догоравший Владиславов. Местоположение противника не было известно. Ночью могли произойти боевые столкновения, и командир полка распорядился выставить охранение и окопаться на все четыре стороны.
Утром следующего дня в штабе полка подводили итоги боя, допрашивали пленных. Австрийцы признавались, что испытали ужас, видя шедших на них в атаку солдат-великанов, которых не останавливали кинжальный огонь пулемётов и артиллерийская шрапнель. «Частями полка под Владиславовым было взято в плен 56 офицеров и 1450 нижних чинов. Из них сдано в штаб 1-й гвардейской дивизии 15 офицеров и 150 нижних чинов, а остальные — гренадерам. Пулемётов взято 21. Из них 4 — 4-й ротой и 4 же — 2-й. Победа была куплена дорогой ценой: 17 офицеров и более 600 солдат выбыло из строя, из них убито и смертельно ранено 5 офицеров и более 200 нижних чинов» (Андоленко С.П. Преображенцы в Великую и Гражданскую войны. 1914–1920 годы. СПб.: Славия, 2010. С. 59).
Атака Старой гвардии в центр Х австрийского корпуса увенчалась блестящим успехом. Противник стал медленно отступать по всему фронту Петровской бригады. «2 сентября, — пишет австро-венгерская история войны, — наша 2-я дивизия подверглась сильной атаке. Несмотря на содействие своих резервов и 37-й гонведной дивизии, русская контратака в её левый фланг вскоре заставила её уступить противнику то небольшое пространство, которое ей удалось захватить» (Андоленко С.П. Лейб-гвардии Преображенский полк в Великую войну. Париж, 1969. С. 2).
Победа Петровской бригады над 2-й австро-венгерской дивизией имела решающее значение в успехе боя всего отряда генерала Мрозовского. Прорыв фронта на стыке V и X австрийских корпусов на правом фланге 1-й австрийской армии во многом определил итог всего встречного сражения. Успешные действия лейб-гвардии Егерского полка и 2-й гренадерской дивизии генерала Ставровича за левым флангом Петровской бригады также внесли значительный вклад в успех боевого дня. В результате общих усилий войск отряда генерала Мрозовского части X австро-венгерского корпуса отошли примерно на двенадцать километров на линию деревень Лопенник Русский — Издебно. К ночи с 20 на 21 августа (со 2 на 3 сентября) между Крщёновским лесом и деревней Издебно в австрийском фронте образовалась брешь величиной в восемь километров.
За Владиславов полковники граф Игнатьев и Казакевич получили ордена Святого Георгия 4-й степени.
Лейб-гвардии Преображенский полк выиграл бой. Но какой ценой досталась победа!..
В 00.55 в ночь на 21 августа (3 сентября) начальник 1-й гвардейской пехотной дивизии генерал Олохов отправил генералу Мрозовскому донесение об итогах операции. В нём говорилось, что задачи, возложенные на 1-ю гвардейскую пехотную дивизию, выполнены полностью, и что наибольшие потери понёс лейб-гвардии Преображенский полк. Вот полный текст донесения: «Доношу, что задачи, возложенные на части 1-й гв. пех. дивизии, выполнены. Л. Гв. Преображенский полк, кроме пунктов, о которых доносилось раньше, занял высоту 123,7[19], на которой расположился 1-й батальон полка и один батальон Л. Гв. Семеновского полка, остальные батальоны этого полка заняли Седлиска Вельке[20].
Неприятель везде в полном отступлении по направлению на юг и юго-восток. Потери полка не приведены в известность. Больше всех пострадал Л. Гв. Преображенский полк (I и II батальоны).
Батальон Л. Гв. Измайловского полка в 4 час. вечера выступил на д. Ольшанку в распоряжение нач-ка 1-й гренад. дивизии. Последний батальон Л. Гв. Измайловского полка и три батареи Л. Гв. Артил. бригады прибыли и стали у д. Майдан Палицкий. Таким образом, у д. Майдан Полицкий находятся три батальона Л. Гв. Измайловского полка, три батареи Л. Гв. 1-й арт. бригады и ½ роты Л. Гв. Саперного батальона. Сюда же прибыл отряд Красного Креста и немедленно открыл свои действия.
Один парк парковой артиллерийской бригады частью высадился уже в Люблине, частью высаживается.
Испрашиваются дальнейшие указания.
Нач. 1-й гв. пех. дивизии ген. лейт. Олохов» (Головин Н.Н. Русская армия в Великой войне. Дни перелома Галицийской битвы. Париж, 1940. С. 69).
Австрийцы поспешно отходили. Ночь и бездействие командования дали неприятелю возможность оторваться, и соприкосновение с ним вскоре было окончательно потеряно. Откровенно пишет об этом семёновец