— Не десять, — недовольно буркнул я. — Мы бы здесь были дня за три.
— Как это? — удивилась она. — Даже верхом так быстро не успеть.
— А уже не важно, — вздохнул я, понимая, что снова всё решили за меня.
Я посмотрел на звёздное небо, перевёл взгляд на тёмное пятно города с тускло подсвеченными вратами, потом на Настеньку и окончательно убедился, что провести оставшиеся полночи в поисках клоповника для ночлега совсем не входило в мои планы.
— Идём, будем играть в романтиков, — сказал я, бережно высвобождаясь из объятий, и пошёл в противоположную от города сторону. — Догоняй.
— Будем целоваться под луной? — весело спросила Настенька, поравнявшись со мной.
— Можно и целоваться, — равнодушно ответил я.
— А можно и не только целоваться! — игриво продолжила она.
— На песке не советую, — усмехнулся я, поднимаясь на склон бархана. — У меня с собой ни пледа, ни плаща нет.
— У меня тоже, но ты же нам «кокон» сделаешь?
— Нет.
— Почему? — судя по голосу, Настенька очень удивилась.
— Мне лень.
«Мне лень от всего убегать и прятаться. Сколько можно уже?» — подумал я, остановившись на гребне бархана и бросив сумку на песок, а вслух сказал:
— Ночуем здесь.
— Не внизу? — с сомнением в голосе уточнила Настенька. — Чтобы нас хоть из города не было видно.
— Да пусть смотрят, — равнодушно ответил я, устраиваясь поудобнее на холодном песке с сумкой под головой.
— А если нас утром найдут, что мы будем делать? — всё не унималась моя спутница.
— Знакомиться, — усмехнулся я и закрыл глаза.
Этот день мне начал казаться каким-то нескончаемым. Устал я. Лишь утром я ещё брёл по пустыне, а теперь снова среди песков, вот только на другом её конце. А между этими двумя событиями я будто прожил целую жизнь, и только сейчас я, наконец, позволил себе остановиться, чтобы её осмыслить.
На меня сверху плюхнулось нечто мягкое и тёплое, кратко чмокнуло и поудобнее на мне растянулось, пристроив голову на плече. Я её приобнял и продолжил размышлять.
«Думаю, мне впервые полегчало, когда я нагло записал Яромира в своих деды. Тогда я снова обрёл семью. Потом я услышал голос своего кровного деда — а я уверен, что это был он — и понял, что обо мне здесь не забыли. Да и из Крепости к границе с Пожарищем, думаю, он меня перенес, откликнувшись на мою просьбу. Теперь у меня два деда, — от этой мысли я непроизвольно улыбнулся. — И одна бабушка, но её хватит на четверых бабушек, поэтому жаловаться мне здесь не на что».
Я начал гладить Настеньку по спине, но потом прислушался и понял, что она уже спит, и перестал, чтобы её не будить.
«Сегодня у меня появился отец. Эх, лишь матери дремирской для полноты картины не хватает! Хотя… А мне Ярина нравится! Увижу ещё раз — нагло напрошусь в сыновья! Раз она меня столько опекала, то на роль „мамочки“ сама и напросилась. Слышишь? Не отвертишься! — мысленно крикнул я звёздам. — Раз ты мне не прабабка, то будешь мамой!»
От этой мысли у меня как-то по-особому потеплело в груди, и я снова взглянул на Настеньку.
«Что-то не успел я насладиться старой семьёй, — снова улыбнулся я, — как обрёл новую. Свою! Чую, что накосячу я ещё сполна, но что поделаешь. Такова она — цена неодиночества».
Мой кокон призрачной стеной
Сокроет нас как пеленой,
Согреет солнечным теплом,
Уютным будет, как наш дом.
Песок подо мной начал теплеть, и я перекатился на бок, бережно роняя жёнушку на невидимую мягкую преграду, но всё также продолжая обнимать.
— А говорил, что лень, — сонно прошептала Настенька, снова прижимаясь поплотнее ко мне и устраиваясь поудобнее.
— Я решил, что пролежать остаток ночи на спине мне ещё больше лень, — отмазался я, а про себя додумал: «Убегать и скрываться мне лень, оберегать — нет».
Эпилог
Рэд
Двадцать шесть лет назад.
Эвенна, Эренск, Орден Ниев.
Рэд сидел в кресле Главы Ордена и перебирал бумаги на столе.
«И почему нельзя правильно всё оформить с первого раза? — мысленно возмущался он. — Как можно вернуть выполненную заявку через полгода, когда на выполнение была дана неделя? А мне теперь с заказчиком разбираться, который говорит, что он нам ничего не должен?»
Рэд отложил документ в стопку таких же просроченных и взял следующий.
«Тут всё правильно, хоть что-то хорошее».
Через пару часов стопка «плохих» заявок превысила стопку «хороших», и в край раздосадованный Рэд решил, что он ни с чем разбираться не будет.
«Просрочили? Останетесь без денег! Я задолбался за всеми ходить, как за маленькими детьми, и решать их проблемы!»
Рэд взял следующий документ в руки и, шумно выдохнув, начал его читать.
С тех пор, как он стал Главной Ордена Ниев, прошел почти год. Он совсем не стремился в кресло Главы, но когда умер его отец, Орден перешёл ему по наследству. Для двадцатиоднолетнего мужчины это была слишком большая ответственность, но он не мог не взять её на себя после того, что для него сделали отец с матерью. Мысль о том, что он может повесить заботу об Ордене на мать, ему даже в голову не пришла.
Рэд тянул Орден на себе, старался, но не всегда у него на это хватало сил — как душевных, так и физических. Однако он не жаловался.
В дверь робко постучали.
— Войдите, — ответил он, не отвлекаясь от чтения.
На пороге появилась весёлая беловолосая девушка. Её радостное лицо сияло, как солнышко. Одета она была в голубое платье в пол с высокой талией, совсем не скрывающее её округлившийся животик.
— Мироша, — ласково сказала девушка, подойдя к столу. — Уже поздно. Пойдём пройдемся, пока солнце не село.
Рэд поднял на неё задумчивый взгляд, тут же просиял и весело ответил:
— Отличная идея!
— Звучит так, будто ты решил опять сбежать от своих дел, — хихикнула девушка.
— Так поздно же! — невозмутимо ответил Рэд. — Какие уж тут дела на ночь глядя?
Он положил на стол бумаги, которые держал в