Курочка щелкнул пальцами: “А если взять с собой?”
“Чтобы она спровоцировала там конфликт? — меня охватила тревога от одной мысли, что одной встречей можно развалить сразу два шанса на успех. — Ну уж нет. Попытаться перенести свидание с Лирой? И что за ЦДЛ, про который она говорила?”
– Мне нужно подумать, – сказал я и стянул галстук.
Курочка, махнув на меня рукой, пошел на выход. Своего он не добился, так что несколько раз повторил — Иван для него превратился в стопроцентно выигрышную лотерею, — о железобетонной необходимости присутствовать в субботу на даче. И никаких ресторанов с Лирой. Дверь закрылась, я остался один.
Что делать? До субботы всего два дня. Взял лист бумаги, провел карандашом линию: за и против. Решение должно быть взвешенным, так как риск слишком велик. Промаявшись с полчаса и попеременно отвлекаясь на своих замов, с перевесом в один пункт выбрал дальнейший сценарий, самый тяжелый и страшный за всё время нахождения в СССР.
– Была не была, – с этими словами я поднял телефонную трубку. – Татьяна?
– Да, Андрей Иванович? – секретарша была удивлена вызовом “через стену”. – Срочное дело?
– Нужен телефон Лиры.
– Я, конечно, поищу, но нет уверенности, что он у меня есть.
– Поищите. Найдите. Татьяна, отыщите номер Лиры.
– Хорошо.
Через долгих пять минут секретарша принесла записную книгу. В ней она показала ногтем нужный номер.
– И машину. Да, сейчас же, – показал взглядом на выход.
На той стороне провода долго не брали трубку.
– Да? – рассеянный женский голос смешивался со звуком хлещущей воды. – Ой, простите. Подождите секунду, я закрою кран.
– Лира?
Тишина.
– Андрей? Всегда помнила твой голос – красивый, изящный, хорошо передающийся по телефонной связи…
– Лира, нужно увидеться сегодня.
– Вот как? Как некстати. В планах увидеться с исчезающей в диком шиповнике.
– Что?
– Поэзия – ключик к атмосфере нашего разума, Андрюша.
– Хорошо, шиповник ты мой дикий. Сегодня нужно встретиться.
– Мы можем увидеться все вместе: я, ты, исчезающая… Ой! Мыло утонуло. Какая неряшливая. Нет, это ты виноват. Да-да! Ты!
– Лира, разговор очень серьезный. Тема тебе известна. Не нужны посредники и свидетели. Лишних уберем.
– Как директивно, – охнули в трубку.
– Как есть. Ты согласна?
Снова тишина.
– Лира!
– Да успокойся, мыло ищу под ногами. Хорошо, товарищ Озёров, по вашему приказу к труду и обороне готова. Комсомол сказал: “Надо!”, интеллигенция ответила: “Есть!”.
– Адрес?
– Да всё тот же, Котельническая один пятнадцать.
– Буду через час.
Сбежал от телефона, чтобы не смогла отнекиваться.
Татьяна озадаченно смотрела на меня, быстро одевающего плащ.
– Андрей Иванович, а вы домой?
– Да. Сообщите Курочке, что уехал решать наш вопрос.
– Вы же про подготовку?
– Что за подготовка?
– Первомай ведь совсем скоро… – удивилась Татьяна.
Ой, только этой бюрократии ещё не хватало, подумал я. В мое время первомайские радовали только тем, что не надо было учиться и работать. Подозреваю, советские люди текущей эпохи радуются от первомая по той же причине – по грибы и на шашлыки, прямо сразу с парада.
– Давайте не сегодня? – не дослушав реплику Татьяны убегаю в коридор.
Леонид подвез к дому Лиры. Сталинская высотка, как каравай, возвышалась надо мной. У коммунистической Москвы нет более высоких зданий, чем сталинские высотки – до Сити ещё несколько десятков лет.
Лира, в хрустящем сером платье, с яркими пуговицами в два ряда, парящая от свежих ароматов, мягко села в машину.
– Андрей Иванович, куда дальше? – спросил водитель.
– Только не в “Прагу”, умоляю, – поморщилась Лира. – Придумай что-нибудь новое, необычное, шокирующее.
– Не нужен ресторан, – ответил я. – Хочу побыть с тобой наедине, в скромной атмосфере.
– Наедине ты можешь побыть со мной, но насчет скромности моя голова протестует. Есть один вариант, который тебе не понравится.
– Ну?
– Квартирник у Штейнберга. Прямо сегодня.
Напряг память, чтобы вспомнить, что такое квартирник. По всей видимости, это те самые богемные мероприятия, на которые вечно злилась власть. Рискованно, но лучше, чем ничего.
– Давай адрес.
Лира засмеялась:
– Ты точно чудак! Это же квартирник Штейнберга! Это же квартирник Штейнберга! Комсомолу теперь всё можно при Михаиле Сергеевиче Горбачёве?
– Адрес.
– Дайте вспомнить, товарищи… Ну конечно. Новослободская, шестьдесят два.
– Леонид, везите туда.
– Как прикажете, Андрей Иванович.
“Волга” неспешно двигалась по вечереющей дороге. Лира о чем-то пела кошачьим голосом, но я не слушал её, не до неё сейчас; речь скомканная, кое-как собиравшаяся по крупицам, формировалась в сознании, постоянно видоизменялась. Ужасное волнение. Признаться ей в таком… Ага, прям изи-изи!
“Спок, Андрей Велихов, – сказал себе я. – В худшем случае откажусь дальше общаться с Лирой. В лучшем – соберу полный фулл блата. Иван даст, Лира даст, все дадут, получим движение наверх”
Я всё ещё сомневался, стоило ли лезть в Кремль. Как минимум, могу напортачить, сделать ещё хуже. Впрочем, куда хуже? Союза ведь не стало, молодость ушла в гадость, а потом превратилась в радиоактивный пепел. Весь мир в труху пустили бумеры, всё-таки сумели заруинить наше время.
Могу устроить ядерную войну уже в 1991 году. Превентивный удар, “бей первым”. Делаем жестко сходу, не даю отдышаться противнику, устанавливаю мир без серьезного оппонента Несколько миллионов сгорит там, в Вашингтоне или Лондоне – зато не сгорят мои родители, не мое будущее. Stonks! А что потом? Буду флексить на костях американцев? Какое-то эгоистичное людоедство. Не, хватает мне повторяющихся ужасов во сне.
А можно и Трампа убить в СССР. Я точно помню, что он ездил с женой в Ленинград. Не потребуется своими руками гробить американцев, британцев и прочих из НАТО. Будет лютый международный скандал, дело грязное, но проблема решится раз и навсегда. Но СССР с мертвым Трампом всё равно не имеет никаких гарантий на дальнейшее существование. Когда он приедет в Ленинград? Нужно позаботиться об этом.
Проблема ведь и в моей стране. Горбачев оказался силен в аппаратной игре, хотя бы шел в нужном направлении, только слепо всё двигался по реформам. Страны не стало, появилась куча проблем. В любви к СССР меня не уличишь, но То, что в этом времени прогрессивные коммунисты есть – факт,