В зале раздались осторожные смешки. Все верно. Болгария все же приняла решение вступить в войну на стороне Центральных держав. И наши дипломаты не смогли изменить реваншистские взгляды болгарского народа.
— Нам не нужен Царьград ценой жизни наших солдат. Если Турецкая империя перестанет вырезать армянское население, передаст нам кое-какие территории и готово будет выйти из войны, нас это полностью устроит. Я не вижу причин, из-за которых мы должны воевать с турками. Насколько я знаю, количество внутренних проблем там не меньше, чем у нас. А именно решение внутренних проблем я считаю важным фактором для победы в войне. Солдаты и офицеры должны знать, за что они воюют. Один вопрос, что вы сделаете с миллионом жителей города, настроенных враждебно к России?
Так я и сказал, что сейчас готовится ударный кулак против Турецкой империи. Что касается территорий, то в голове я рисовал интересную карту, если удастся воплотить мой план в жизнь, Российская империя надолго утвердит свое доминирующее положение во многих регионах мира. Да и про Царьград не стоит забывать, если будут удачный момент.
— Принудительная депортация или расселение в других регионах Российской империи, — ответил либеральный журналист.
— Будет гуманитарная катастрофа и невероятное количество жертв среди гражданских. Постоянные бунты и недовольство. Поэтому Ставка прорабатывает разные варианты развития событий, и наши усилия направлены на другие фронты войны.
Дальше звучали однотипные вопросы про союзников и наступление русской армии. Ни одного вопроса про мирные планы или реформы. Словно чей-то заказ. Подконтрольные мне и государству газеты пока молчали. Всему свое время.
Закончив разговор почти с официальным обвинением союзников в предательстве интересов Российской империи, я направился к фон Коттену. На улице можно было увидеть результат заработавшей на полную мощность пропаганды. Плакаты висели буквально на каждом шагу, побуждая жителей столицы вступать в ряды защитников Отечества или помогать фронту другим способом.
— Забегали, ваше императорское высочество, — встретил меня Михаил Фридрихович. — После пресс-конференции количество ходоков в английское посольство значительно увеличилось. Бегунки от дома к дому ходят.
— Что ж, мы добились желаемого эффекта. Все крысы собрались в одном месте. Осталось провести операцию по дератизации империи.
— Мы готовы к любому вашему приказу! — заверил директор ИСБ.
— У меня есть для вас одно важное поручение после подавления мятежа. Передайте германцам по неофициальным каналам, что на Северо-Западном фронте мы не будем концентрировать усилия в этом году. От сепаратных переговоров уклоняйтесь. Лучше договоритесь об обмене военнопленными. Кормить чужих дармоедов нет никакого желания.
— Есть у меня один агент, которого не жалко раскрыть, да и язык у него хорошо подвешен, — задумался фон Коттен. — Не обещаю успеха, но сделаю все возможное для выполнения поставленной задачи.
— Не сомневался в вас, Михаил Фридрихович. Нам надо, чтобы они сконцентрировали силы на Юго-Западном фронте и не мешали нашим планам на Кавказском.
— Они воспользуются этим знанием и ударят в удобный для себя момент! — вставил свое слово Демьян, которому многое позволялось.
— Нет, теперь у них есть страх, что дикая русская конница вклинится между оборонительными линиями и как река разольется во все стороны. Первая Конная Армия показала, что она грозная сила, поэтому германцы будут укреплять оборону также как и мы. Так что силам ландвера копать и еще раз копать от рассвета до заката. Страх у полководцев порой необъяснимое явление.
— Может быть, так и сделать? Ударим всеми силами! Глядишь, войну пораньше закончим.
— Нам невыгодно, чтобы немцы перекинули войска с Западного фронта, таская каштаны из огня для англичан и французов. Пусть все идет своим чередом. Мы значительно усилили оборону. Появился определенный запас снарядов, что неуклонно растет с каждым днем. Через полгода мы сами будем готовы наступать, но пока нет смысла ради нескольких десятков километров усеивать землю трупами своих солдат. Пусть нас начнут упрашивать, как мы пытались просить союзников помочь несколько месяцев назад.
— Можно будет выторговать хорошие условия? — догадался Демьян.
— Верно. Может, назначить тебя министром Иностранных Дел?
— Нет, мне и здесь хорошо, — улыбнулся Демьян. — Ходить по приемам, пустые разговоры… не мое!
Ответ на пресс-конференцию не заставил себя долго ждать. Зачастившие к Бьюкенену лидеры общественного мнения и некоторые великие князья даже не скрывались. После начались хождения по заводам, но мы никак на это не реагировали. Большого ажиотажа не удалось добиться среди рабочих, с которыми работал Зубатов, что не скажешь о некоторых запасных полках, напуганных отправкой на фронт.
Все-таки в отличие от событий Февральской революции мы на подъеме и у нас нет проблем с обеспечением столицы хлебом. Поэтому бунтовщики напирали на то, что я незаконно захватил власть и удерживаю царя. У меня перед глазами предстала картина, как я прячу Николая где-то в подвале… Мда, и ведь верили некоторые люди.
— Командир, началось. Что будем делать? — вбежал в комнату раскрасневшийся Демьян.
— Ждать! Держите войска в местах дислокации, пусть каждый покажет свое истинное лицо…
Глава 7
Волнения охватили рабочих на нескольких частных предприятиях и перекинулись на Петроградский гарнизон. Вспыхнувшая спичка мятежа дала выход наружу людским страхам. Крушение старого мира, исчезновение царя и неизвестность перед будущим пугали. Особенно солдат и командиров запасных полков, которые не сильно торопились холодной осенью отправиться на фронт.
Конечно, не везде у бунтовщиков получилось подбить солдат изменить присяге, и некоторые полки так и не покинули своих мест расположения. Радует, что все тяжелое вооружение давно отведено от столицы, а моряки, кроме гвардейского экипажа, вышли на учения.
И как только среди бунтовщиков показались первые ласточки во главе с великим князем Кириллом Владимировичем, двумя братьями-акробатами и небезызвестными мне Родзянко с Милюковым настало время действовать. Нигде не встречая сопротивления, бунтовщики сами загнали себя в ловушку ложной надежды, что у них все получилось и доводы разума от некоторых неглупых людей полностью игнорировались.
Владимировичи поставили все на зеро и окрыленные успехом попытались захватить меня, чтобы, как они говорили, судить. Дворец Белосельских-Белозерских, где я проживал, был пустым, как и Зимний, как и полицейские участки с отделениями ИСБ… осознание пришло