- Давайте так, - предложил им, - я разрабатываю вам схему диспетчера-контроллера управления связью на микросхемах, и даю описание его работы, а уж кого вы подрядите его делать, меня не касается.
- И сколько времени тебе понадобится? – Спрашивает главный инженер.
- Две недели думаю хватит, наверное, - задумываюсь я.
- Ну, это ты хватил, - Ухмыляется Борис Ефимович, - да даже если это и так, то кто даст гарантии, что у тебя не будет ошибок?
- Так ведь материнскую плату "Эврики" я почти всю один проектировал, - привожу убийственный аргумент, - а тут всего лишь контроллер.
- Да, "всего лишь"… - Задумался он, а потом вдруг махнул рукой. – А давай, посмотрим, как у тебя получится. Если сделаешь без ошибок, и будет работать без сбоев, то с меня премия.
- Премия мне без надобности, - тут же открестился я от предложения главного инженера, помня размер этих премий и что за ними следует. – Вы лучше скажите, что с заказом наших микро ЭВМ в МЭПе получилось.
- А что получилось? – Не понял вопроса Марчук. – "Пульсар" производство ваших восьмибитных процессоров освоил, сейчас на очереди еще семь микросхем, обещают к концу года выпустить.
- Вот так просто и пообещал?
- Нет, не просто, - снова вижу ухмылку на его лице, - директор до последнего упирался, сдался, только когда министр к решению вопроса подключился.
- А кто будет заниматься производством самих микро ЭВМ?
- Так они же и будут, - рассмеялся главный инженер, - если бы директор так не упирался, вполне могли бы и без них обойтись, а так Шокин очень зол на них был, приказал и всё.
- Провалят, - покачал головой я, - у них не та специализация.
- Не должны, - Марчук на секунду задумался, а потом снова перевёл взгляд на меня, - ты главное свои обещания выполни.
Нарисовать схему контроллера было не сложно, трудился же не я, а Вычислитель. Да и сама схема оказалась относительно простой ведь в её основе стоял наш процессор, гораздо больше ушло времени на описание работы устройства, и то только потому, что меня постоянно отвлекали, и основная заслуга в этом принадлежала Трухину. Парень почувствовал золотую жилу, и тянулся к ней всеми возможными способами. Как у него получилось сдать кандидатский минимум, одному Богу известно, тут не берусь утверждать, что все прошло честно. Но факт есть факт, теперь он изо всех сил налегал на тему исследования, и вот тут моя помощь ему оказалась неоценимой. Хотя, почему неоценимой, как раз цена была всем известна, это то оборудование, которое он притащил к нам в лабораторию в прошлом году.
Естественно, мне пришлось составлять ему план исследований и делать за него полученные в результате экспериментов выводы. Тут нужно сказать, что парень совсем не имел способностей к самостоятельной работе, но пробивной силе его можно было только позавидовать. Для Троцкого не было секретом то, кто на самом деле делает работу за Трухина, но, как и всякий мудрый руководитель, решил не вмешиваться, так как прекрасно знал всю подоплёку.
- Ну и как? - Встретил меня в институте железнодорожного транспорта Борис Ефимович. И в этом его вопросе я услышал переживание за работу, я бы тоже на его месте извёлся, почему я должен верить какому-то студенту, что он может выполнить работу в кратчайшие сроки?
- Как и обещал, - несколько преувеличенно бодрым тоном отзываюсь на вопрос, и начинаю вытаскивать рулоны ватмана из тубусов.
Но это я поторопился, главный инженер хоть примерно и представлял что и как должно работать, но в электронных схемах не разбирался, поэтому вскоре в его кабинете оказался весь инженерный состав, который принимал участие в проектировании системы продажи билетов. Крутили и вертели они чертежи долго, но, несмотря на относительную простоту, всё же запутались окончательно. Так и должно быть, разобраться в чужих алгоритмах работы трудно, и иногда приходится затрачивать больше усилий, чем самому разработчику, это всё из-за того, что трудно понять каким путем он приходит к решению задачи.
- И что нам теперь делать? - В конечном итоге задал вопрос Марчук.
- Э… В смысле? – Не понимаю, что имеется в виду.
- В смысле того, что мы не можем дать оценку работоспособности этого изделия, - отвечает кто-то из его группы.
- Хм. А описание общее описание работы устройства вам понятно? – Задаю важный вопрос.
- Описание, да.
- Тогда зачем вам сама принципиальная схема? - Продолжаю подводить их к мысли, что важно знать не то, как это делается на уровне отдельных элементов схемы, а что должно получиться в результате.
В конечном итоге моя точка зрения победила, и главный инженер дал добро на изготовление маршрутизатора. Вот и замечательно, теперь есть возможность в будущем строить сети. Я даже не стал у "железяки" интересоваться, есть ли в СССР нечто подобное, понятно, что над этим кто-нибудь работает, но какой "выхлоп" с той работы? Надо сказать, что за изготовление устройства в ЖД взялись без проволо́чек и уже к сентябрю первый маршрутизатор на восемь линий был готов к работе. Тестировали в работе устройство жестко, все шесть модемов непрерывно слали запросы на маршрутизатор с разных линий, и он с честью выдержал испытание. Ещё бы ему не выдержать, ведь он рассчитывался на гораздо бо́льшие нагрузки.
- Мне вот одного не понятно, - решил поумничать один из разработчиков, - почему, когда модемы работают на одной линии, они не мешают друг дружке.
- Хм, а вы читали протоколы их работы? – Сразу начинаю сомневаться, что товарищ брал описание модемов в руки.
- Ознакомился, - кривится он, и мне становится понятно, что перед нами ещё один верхогляд.
- Тогда ещё раз ознакомьтесь, и особое внимание уделите разделу четыре, там дано описание алгоритма взаимодействия модемов.
-
Учёба у меня началась со скандала, неожиданно проснулся Жилкин и обвинил Троцкого, что он с моей помощью украл у него идею. Какую именно? Так это использование микро ЭВМ в подготовке данных для Минск-32. Он даже не дал себе труда узнать, что сам Валерий Ефимович был против этого, считая, что тратить ресурс "Эврики" на обеспечение работы большой ЭВМ не