– Ты ведь шутишь?
– Я серьезна как никогда. Дело прежде всего, и ради него можно всем пожертвовать.
– Без тебя для меня в этом нет смысла, – сказал я. Внезапно у меня сжалось сердце от чувства неминуемой потери. – Я сам это сделать не смогу. И не хочу.
Она выбралась из ванны и встала на коврик с надписью «Добро пожаловать в Изумрудный город». Вода капала с ее обнаженного тела.
– Это испытание нашей преданности делу, – сказала она, не глядя мне в глаза.
– Тогда я провалил испытание, – повысил я голос. – Мы в этом вместе. Навсегда.
Она завернулась в полотенце и собрала одежду.
– Значит, таков был твой план? – спросил я. – Все, что я делил с тобой, эти наши моменты вместе, когда мы рисковали всем – это все была игра?
– Может, я ошибалась в тебе, – сказала она, – думала, что, когда придет черед больших решений, ты отступишь и сойдешь с дистанции.
– Да ладно тебе!
– Нет, – она ткнула в меня обвиняющим перстом. – Живи счастливо, и я однажды вернусь. Не усугубляй.
– Этого не будет, Джейн.
– Тогда ты бесполезен для борьбы. Надо было тогда позволить ятевео сожрать тебя.
– Да, – сказал я. – Наверное. Если бы я умер тогда, мне было бы гораздо проще.
– Не играй в бездомного щенка, Эдвард – ты выше этого. Я буду на связи.
Она наклонилась, чтобы поцеловать меня, но я отстранился. Она открыла дверь и оставила меня с пустотой в душе и одинокого. Несколько минут я сидел на краю ванны, размышляя – вдруг все, что она сказала, имело смысл – и, как бы то ни было неприятно, смысл имелся. Я просто ненавидел категоричность всего этого, и мысль о жизни с Виолеттой вместо Джейн повергала меня в бездонный ужас.
Я медленно оделся и пошел в свою спальную. Виолетта еще не спала, но как будто ощутила, что меня не стоит трогать, и не сказала ничего. Я смотрел в потолок, злой на себя и на Джейн, пока свет снаружи не погас. Мне отчаянно хотелось пойти и поговорить с ней, но в женский хостел вход был строго запрещен, и сунься я туда, в меня полетели бы тапки.
Я только через пару секунд осознал, что вижу в темноте.
Путешествие в Пурпур-Реджис
Исключительно Пурпурный анклав был делом беспрецедентным, он возник лишь потому, что династии де Мальва и фон Пурпур обрели значительную власть и влияние. Предполагается, что один из Пурпурных сидел на важной позиции в Главном Управлении, или Главное Управление одобрило эту идею. Непонятно, что именно сыграло роль.
Тед Серый: «Двадцать лет среди хроматийцев»
Нас разбудил шум за дверью, но оказалось, что это коридорный расставляет обувь, усердно начищенную ранним утром. Мы облегченно вздохнули, но это показывало, в каком напряжении мы оба находимся. Виолетта избегала моего взгляда, и мы оделись, отвернувшись друг от друга.
Завтрак прошел сдержанно, но мы хотя бы поели, пусть даже копченая рыба была не первой свежести.
– Где Джейн? – спросила Виолетта.
– Уехала рано утром, – ответила Пенни, – и забрала чемодан.
Она посмотрела на нас обоих по очереди – она поняла, что это значит. Виолетта могла бы сказать что-нибудь грубое, но вместо этого тактично – насколько умела – промолчала.
Мы вернулись к себе, собрали вещи, затем встретились в вестибюле за пять минут до отхода нашего поезда, поскольку не хотели оставаться на публике ни на минуту дольше необходимого. Я подумал было уйти и воспользоваться предложением Мелани, поскольку предполагал, что именно так и поступила Джейн, но не стал. Она всегда оказывалась права в прошлом и, вероятно, была права и сейчас. Кроме того, я не мог придумать, как при встрече не смотреть на нее глазами бездомного щенка.
* * *
Мы почуяли проблему почти сразу же, как пришли на станцию, поскольку в кассовом зале были двое Желтых. И столкнуться нам предстояло не с контролерами приезда-выезда, поскольку мы были пассажирами транзитными, а со стандартной выборочной проверкой. За Желтыми, за кассовым залом виднелся наш поезд, манящий, с открытыми дверьми, в которые заходили пассажиры.
– И как мы их пройдем без Джейн? – спросила Пенни. – Она очень хорошо умеет давать взятки.
– Придется мне, – неубедительно сказал я.
– Нас пустят на переработку – оглянуться не успеем, – сказала Виолетта, делая глубокий вдох. – За мной.
Она двинулась через зал быстрой царственной поступью.
– Никогда не ела более дрянной рыбы, – заговорила она громко и раздраженно, – словно в моче мариновали. Более того, я насчитала восемь тараканов прошлым вечером, в то время как Предельно допустимая концентрация постельных паразитов допускает не более четырех.
– Я оставлю жалобу, – сказала Пенни, подхватывая очевидную идею – высшая Пурпурная, которая не жалуется громко на что бы ты ни было, вызывает подозрения, а Пурпурной в гневе лучше не попадаться под руку.
– Неужели это стоит твоего драгоценного времени, дорогая? – спросил я, отыгрывая свою роль.
– Стандарты следует поддерживать, – высокомерно ответила она, – или мы опустимся до Серых – никчемных, грязных и неинтеллектуальных.
Уловка сработала. Мы прошли спокойно, показали наши билеты у барьера и вышли на платформу.
– Очень хорошо, – сказал я.
Виолетта искренне улыбнулась, что бывало редко.
– Ведущая актриса театральной группы шесть лет подряд! Но больше я на такое не пойду.
Мы сели в поезд, но какое-то препирательство позади нас заставило меня обернуться, и сердце мое упало. Джейн спорила с двумя Желтыми.
Я тронул Виолетту за локоть, она обернулась, вздохнула и скривилась:
– С ней все будет в порядке, Эдди, у Джейн прирожденное умение выживать. Даже не думай идти и ввязываться в это. Единый фронт, ты не забыл? Муж и жена?
Я уставился на нее, потом на Пенелопу.
– И что я, по-твоему, должен сделать?
Пенни прикусила губу, посмотрела на Виолетту, потом на меня.
– Я удивлена, что ты еще не там, – заметила она.
– На чьей ты стороне? – спросила Виолетта, и Пенни пожала плечами.
– Ладно, ступай, – сказала Виолетта, – мы займем наши места. Поезд уйдет с вами или без вас.
Она пошла в вагон, а я повернул туда, где допрашивали Джейн.
– Привет, – весело спросил я, – в чем проблема?
Желтые смерили меня взглядом.
– Вы знаете эту женщину?
– Конечно. Барышня Фанданго – ассистентка моей жены. Мы едем в Пурпур-Реджис на съезд де Мальва.
– У нее нет балловой книжки, и она утверждает, что ее украл случайный приятель, пока она была без чувств от лайма. Это правдоподобно?
– Еще как. Мы можем идти? Наш поезд отходит через минуту, и моя жена…
– Я хотел бы видеть и вашу балловую книжку, сэр. Значит, де Мальва? Кое-кто из этой семьи нелегально покинул вчера Гранат. Вы же Эдвард?
– Вообще-то Торкиль. Я что, дурак путешествовать под собственным именем?
Он внимательно посмотрел на меня и решил, что да, дурак.
– Вы должны показать мне свою балловую книжку, сэр. Здесь или в ратуше. Решайте.
– В этом нет необходимости, – сказал я, – и если вы будете тянуть дольше, то навлечете гнев госпожи де Мальвы.
Глаза его сузились.
– Значит, в ратуше, как понимаю?
– Барышня Фанданго! – послышался у нас за спиной громкий голос. – Где, Манселл вас побери, вас носит? Нацветовались с каким-нибудь Серым, руку на отсечение даю. Вы хоть секунду можете ноги не раздвигать?
Это была Виолетта. Это сочетание громкости и вульгарности шокировало не только Желтых, но и всех в зале. Воцарилось молчание.
– Простите, мэм, – проблеяла Джейн. – Он спер мою балловую книжку. Больше такого не будет.
– Лучше бы не было, дуреха. Пошла в поезд. Муж, ты тоже.
Мы пошли было, но Желтые не были убеждены до конца.
– А вы кто? – спросил старший Желтый.
Она обернулась, пронзив их взглядом и поджав губы.
– Вы что себе позволяете? – самым надменным тоном сказала она. – У меня и так был несчастный случай с этой вашей рыбой, так что утром я несколько раз бегала в туалет, мне хватит на утро дерьма и без вас!
Они оба аж попятились. Ставка Виолетты была понятна: ошеломить их таким возмутительным языком, чтобы они забыли обо всем остальном и захотели поскорее отделаться от нее.
– Вы… вы… не должны с нами так разговаривать.
Она подалась к ним и понизила