Из тех, с кем я общалась на Синте, никто не знал, сколько подобных куполов есть на планете. Можно было бы посчитать, сидя у экрана на площади и следя за всеми разговорами на Ристалище, ведь туда попадают отовсюду.
Золотая река перед нами остановилась, и мы последовали ее примеру. Огромные кованые створки ворот разъехались, словно пасть льва. Одна отправилась наверх, вторая вниз. Мы двинулись дальше и практически сразу же остановились у вторых таких же ворот, но они не открылись, пока предыдущие не сомкнули пасть. Когда мы вышли за пределы вторых, я увидела корабль. Внешне он был похож на дождевого червя, только не шевелился. Он левитировал в двадцати сантиметрах над землей. Нас впихнули в самый конец, тогда как практически вся свита и Семья Основателей ушли в начало. Дверь с шипением закрылась, окончательно отделяя меня от дома, по которому я скорее всего не буду скучать.
Внутри не было сидений, даже если бы и были, сесть в скафандре практически нереально. Плюсом в копилку неудобств шел ошейник, который был все еще на мне. С нами остались всего трое охранников, все они принадлежали свите Семьи Основателей. Люди с Синта с нами не пошли. Внутри шара, в котором оказалась моя голова, появилось шипение. От неожиданности я вздрогнула и прикоснулась к лицу огромной перчаткой и наткнулась на стекло. Помехи быстро прошли, на смену им явился женский твердый и уверенный голос. Скорее всего это запись, потому что дама не сбилась ни разу за всю тираду.
"Заключенные и добровольцы, рада приветствовать вас на лайнере Химера. Она промчится со скоростью четыреста два километра в час и в кратчайшие сроки доставит вас на перевалочный пункт у подножия Ристалища. Советую принять горизонтальное положение и пристегнуться. Химера следует по специальному тоннелю, который был создан корпорацией в далеком 2005 году. Усовершенствован в 2023. Модернизирован электромагнитными полями по периметру в 2025. Стража проследит, чтобы вы были пристегнуты. Не сопротивляйтесь, это для вашего же блага. Приятного полета".
Шипение и тишина.
Полет в туннеле под землей. То есть, я не увижу мира за пределами Синта с другого ракурса.
Кажется, меня начало трясти. С каждой минутой я все больше осознавала, что мой дом, сломанная дверца холодильника, обручальное кольцо жены Мэра, спрятанное за мусорным контейнером, все это остается на Синте. В прошлом. Единственное, что я могла забрать с собой, так это ненужный груз воспоминаний. Не задумываясь обменяла бы их на кольцо или сломанную дверцу.
Охрана начала обходить всех по очереди. Двое помогали нам – неуклюжим пингвинам лечь на спину, третий пристегивал скафандр к полу металлическими дугами, а рядом устроился баллон с кислородом. На это уходило время.
Я лежала на полу Химеры и смотрела сквозь стекло скафандра на овальный потолок, он был настолько начищенным, что я видела там свое отражение. В глазах застыл ужас. Не желая, чтобы это увидели другие, я прикрыла веки и теперь перед взором появились другие глаза – десятилетней девочки, которая спаслась от виселицы, чтобы прожить лишние несколько дней.
Но итогом всегда является смерть. Завершение любого пути. Ее путь был окончен из–за меня, мэра, Элвиса, Шанти. Череда решений привела ребенка к гибели, а она даже не ожидала этого.
Химера тронулась с места стремительно. Звуков не было слышно, а внутренние органы мчались вверх к горлу. Меня прижали к полу не только металлические скобы, но и сила скорости Химеры. Попытка открыть глаза провалилась трижды.
Мы мчались под землей неопределенное время, оно перестало существовать, как только дождевой червь сорвался с места. Но когда он остановился, скобы практически сразу же пропали. Свобода опьянила меня, и я сразу же попыталась встать, удалось со второй попытки. Внутренности бунтовали, их словно перемешали, а на место вернуть забыли, и сейчас сердце находится где–то в горле, а желудок в районе пяток.
Радовало только одно, что не только я в таком состоянии, один из добровольцев, на вид самый крепкий, не считая Просто Джека, облевал стекло скафандра. Охранники быстро помогли ему снять амуницию, а потом отправились к остальным.
Скафандры мы оставили в Химере и вышли из нее. Червь тут же уехал, крутонув воздух, от бешеной скорости и его потока меня практически сбило с ног.
Я толком не успела рассмотреть окружающее меня пространство, но оно было похоже на то, откуда мы отправились из Синта. Ошейник дал о себе знать, и вся десятка, словно подкошенная, упала на пол. Ток был настолько сильным, что я сразу же потеряла сознание.
8. Единомышленники
Сознание вернулось не сразу. Я плыла по густой воде, которая была больше похожа на холодный кисель – вязкая и неприятная. Тело не принадлежало мне, не поддавалось контролю. Да и контроля никакого не было. Все, что у меня по–прежнему было, – это память. Кадры моей жизни плавно переключались внутри мозга. Вот я маленькая, вся семья в сборе. Мы сидели за столом, папа что–то рассказывал, мама улыбалась, но только губами. В глазах не было и доли улыбки, ни искорки веселья. И теперь я знаю причину ее печальных глаз, отец снова рассказывал про Ристалище. Раньше я не замечала, что маму тяготило его увлечение. Маленькая я подмечала только то, что мама всегда была на стороне отца, поддерживала его, хвалила, благодарила. На самом деле мама не испытывала безграничной привязанность к мужчине, который наградил ее детьми, а потом променял семью на шоу по телевизору.
Круги на воде стерли мамин печальный взгляд, перед мысленным взором возник следующий кадр. Я уже старше, могу судить это по подросшей Мэри. Из всех четверых детей, мы с ней были более близки. Не знаю почему, мы могли играть, беситься, плакать и молчать вместе – и нам было комфортно. К ней я испытывала больше всего привязанности.
Дальше скорость кадров начала увеличиваться. Гибель первой сестры, болезнь мамы, болезнь Мэри, очередной приезд Семьи Основателей, украшенная площадь и я на ней, умоляющая папу и Ника не уходить. Вижу их спины, они оставляют меня, обещая вернуться и забрать нас с Мэри. Не вернулись. Вырытая могила у дерева, мои