Тем более в Баку, где все до сих пор помнят знаменитые «ножницы Алика Мамедова».
Но табло эмоциям не поддается и высвечивает:
* * *
ГОЛ Латин, № 20, сб. России, 88 мин. ГОЛ
* * *
Судья показывает на центр, потом о чем-то задумывается и чуть не дает финальный свисток.
— Похоже он решил красиво закончить матч. — Думаю я, глядя на этот судейский беспредел.
Но потом он спохватывается и мы доигрываем матч.
Еще пара минут и все, звучит финальный свисток. А на табло застыли фамилии героев сегодняшнего матча. Но у нас героев было немного больше и потому мы выиграли.
И мы уходим со стадиона. Болельщики молча стоят, наверно пытаясь запомнить этот исторический удар.
* * *
— Ну вот, отыграли, теперь отдых. Хороший отдых, с хорошей девчонкой — Думаю я, уже сидя дома и ожидая Наташку
И новые мысли:
— Что-то как-то странно однако? — Думаю я — Она впервые не захотела, чтобы я за ней заехал. Говорит, сама приеду. И к чему все это?—
— Размышления, размышления, какие-то неясности, напряженности. А так хочется простого счастья и определенности. Ведь было так, в прошлом году. Что же изменилось? — Пытаюсь понять для себя я и долгожданный звонок в дверь прерывает мои размышления
Срываюсь к двери и открываю, стоит и почему-то отводит взгляд.
— Это еще что? — Думаю я и отхожу чуть в сторону, пропуская ее в квартиру.
Прошла, разулась и метнулась в гостиную, как будто убегает от меня.
— Квартира не большая, не особо то спрячешься. — Как-то немного нервно посмеиваюсь я и иду за ней.
Зашел, а она уже на диване, сидит и просто смотрит, куда-то перед собой.
— Привет, Наташа — Говорю наконец я, остановившись посреди комнаты и слышу, довольно холодный ответ:
— Привет, Дан — Говорит Наташка без тени улыбки и без каких-либо чувств.
Так обычно здороваются с одноклассниками и случайными знакомыми, но так никогда не разговаривают с близкими людьми.
Я смотрю на нее и пытаюсь понять, что же происходит и что не так? Ведь еще пару дней назад, все было совсем по другому? Море эмоций сквозило в каждом слове, каждом жесте, чувства кипели. А тут как подменили.
— И как все это понимать? — Снова думаю я и потом решаю пойти простым путем, без разборок, без выяснения отношений, а просто язык жестов, тела, прикосновений.
Его не обманешь, пока еще никому не удавалось.
Сажусь рядом на диван и просто обнимаю ее, притягиваю к себе и целую в губы. Не отталкивает, подставляет губы, но и не отвечает. Так, просто позволяет себя целовать и все.
— Но в эти игры, я тоже играть умею. — Думаю я. — Тут еще есть часто недооцениваемый элемент возбуждения. Сейчас посмотрим, как ты сможешь остаться безучастной. Ты ведь не отталкиваешь, значит не против.—
И поцелуи становятся настойчивей, руки отправляются в путешествие по столь знакомому, волнующему телу, постепенно расстегивая все, что можно расстегнуть, задирая то что подвернется под руку и стягивая, то что мешает.
И снова, ни кого сопротивления, да и отвечать начинает. Причем такое впечатление, что и сама хочет, но что-то притормаживает ее.
— Ну нет, Наташка. Мы с тобой потом поговорим, после. Я то тебя знаю, ты сейчас заведешься и уже не остановишься. А потом можно будет все и выяснить. — Думаю я и продолжаю реализовывать свой коварный план.
И, как я и думал, она не выдерживает.
— Все. — Думаю я. — Вернулась прежняя Наташка, страстная, безудержная, неистовая в любви и ласке.—
И она, и правда, как и всегда, вся отдается этой прекрасной игре. Мгновение, второе и уже не остановить ни ее, ни меня. А никто и не собирается останавливаться.
И тут я понимаю, что мы практически не сказали друг другу ни слова, просто как будто была плотина и ее сорвало, и мы полетели в омут страсти, затянутые водоворотом наслаждения.
И он нас затянул, надолго затянул.
— На всю жизнь так бы и остался с этими черными глазами, смуглым телом, дрожащим сейчас в моих руках и жадно целующими губами. — Думаю я, перед тем как окончательно свалится в самоубийственное пике страсти.
На двоих, конечно, все на двоих. Вся жизнь сейчас на двоих.
* * *
Очнулись, все-таки очнулись и уже более спокойно, обнимаю ее, прижимаю к себе, нежно целую, глажу прекрасные плечи и спрашиваю с улыбкой:
— Ты чего такая была, Наташа?—
И она вдруг опять замыкается, снова как будто поменяли. Раз и другая Наташка рядом.
— Стоп Наташа, стоп. Не надо снова замыкаться. — Говорю я и потом неожиданно для самого себя добавляю:
— Наташа, давай я тебе стихи прочитаю?—
Она кивает в ответ и я читаю:
* * *
Ну что красивая, поехали кататься?
Да ты не бойся, тебя я не обижу
Давай, мы будем жизни удивляться
И вновь улыбку, я в глазах твоих увижу
И пусть она, вновь освятит твой путь
И день за днем, минута за минутой
Пусть не дано, нам ничего вернуть
Ты улыбнись, не будь же злюкой
Ну ты чего? Опять закрылась в башне
Я не дракон, вот видишь улыбаюсь
И я совсем, совсем не страшен
И даже дуростью не маюсь
Ну ты зачем? Зачем слеза?
Блестит в глазах прекрасных снова
Зачем дрожит опять рука?
И голос хрипнет от простого слова
Ломается, не может он сказать
Как будто стопор стал от имени простого
Вот только он не может ведь не знать
Что имена, ведь то основа
Ну все, ну все….не буду больше я
Как хочешь так и называй
Опять….слеза, слеза, слеза
Как хочешь, так и понимай
Не надо слез, давай я вытру?
Хотел губами, можно и платком
Ну улыбнись, печальку я сотру
Ну хорошо, губами я потом
О, улыбнулась, будто солнце встало
И слезы высохли совсем
И башня не нужна уж стала
И сразу столько, столько тем
И Счастье к нам вот заглянуло
И Радость зависти полна