Она резко обернулась и выгнула бровь на его руку.
— Что?
— Скажи, что ты ищешь. — Что могло заставить её спуститься по этим ступеням?
— Почему я должна доверять тебе и делиться ещё какой-то информацией? Давай так, я расскажу, как только ты поделишься, зачем пришёл.
Не время для этого разговора. Вместо ответа он обошёл её.
— Если ты твёрдо решила спуститься, то, по крайней мере, следуй за мной.
Будучи в душе наёмницей, она жестом велела ему идти вперёд. По мере того, как они спускались в подземелье, становилось всё холоднее. Их шаги отдавались эхом, что указывало на большое подземное пространство.
— Ты чувствуешь что-нибудь магическое? Может, это из-за батареи замка?
— Нет. — Она внимательно огляделась по сторонам. — Но… кое-что.
Он направился вглубь, обнаружив несколько стандартных камер, а также несколько отверстий, которые зигзагообразно усеивали пол.
— Ах, каменные мешки[2].
— Каменные что? — спросила Поппи.
— Эти мешки — место забвения. Заключённых сбрасывали в глубокие, похожие на пещеры ямы в качестве средства заключения и казни.
— Разве тела Ллореанцев не остались бы там, внизу, иссохшие, но цепляющиеся?
Рёк вспомнил, как освобождал умирающих от голода бессмертных из личной темницы Оморта. Увиденное в тех окровавленных клетках, запомнилось на всю вечность.
— Если только они не были слишком молоды, чтобы регенерировать. Но я никого не чую. — Всё ещё погружённый в воспоминание, он приблизился к ближайшей камере. — Насколько глубоки эти…
— Стой! — закричала она. — Эти отверстия заколдованы.
Он отступил, качая головой.
— Спасибо, что спасла меня.
— Нужно было что-то делать. Раз уж твоё чувство магии, как у камня.
— Забавная ведьма. — Он огляделся в поисках чего-нибудь, что можно было бы бросить. Нашёл кирпич и швырнул его рядом с отверстием. Какая-то сила втянула его вниз. Свист. Рёк так и не услышал звук приземления. — Значит, прямиком в ад.
— Даже у такого демона, как ты, могут возникнуть проблемы с преодолением этого притяжения.
Рёк повернулся к Поппи.
— Давай отведём тебя от них.
Она нахмурилась.
— Ты так и не назвал вескую причину, по которой стал… защищать меня. — Она подозрительна; так и должно быть.
— Хотя у тебя, возможно, и нет причин доверять мне, я никогда не давал повода для недоверия. Я никогда не лгал тебе, Поппи. — Одним из правил Кейда для наёмника было часто лгать, но с тех пор он усвоил урок. Рёк тоже многому научился.
— Может, и нет. И всё же ты что-то от меня скрываешь. Я не знаю что, но что-то.
О, это, да. Пора отвлечь её от этого.
— У меня действительно есть план. — Он придвинулся, радуясь, что она не отступила. — Я одолжу тебе свой меч, а взамен хочу ещё один поцелуй. — Он бы сделал всё, чтобы повторить самый чувственный поцелуй, который ему доводилось испытывать. Сколько раз он ласкал себя, вспоминая о нём? Он вспомнил мягкие, чувственные губы Поппи. Её соски были такими упругими, что он чувствовал их сквозь спортивную куртку. Когда она прижалась к его бедру, чтобы потереться об него, Рёк чуть не кончил. Если бы кто-то не посигналил и не разрушил момент, они, возможно, прямо там и занялись сексом.
Поппи усмехнулась.
— Хочешь, чтобы я поцеловала тебя? В твоих фантазиях, демон.
— Ты играешь главную роль во всех моих фантазиях, ведьма. Каждую ночь я представляю, как распаляю твою похоть и удовлетворяю тебя снова и снова. — Он соблазнительно понизил голос. — Ты всегда просишь большего. Пока не перестанешь просить. И я всё равно заставлю тебя кончить ещё раз.
Её дыхание участилось. У Поппи не было к нему иммунитета, так зачем же избегать его? Возможно, она видела себя только с колдуном.
Поппи довольно быстро пришла в себя.
— Мы всегда возвращаемся к сексу. Меня не интересуют отношения на одну ночь, особенно если их могут прервать. Я ищу романтики. Тебе придётся найти кого-то другого, кого можно оплодотворять… Я же ищу уже семьдесят пять лет, с момента, как обрела бессмертие.
Сама мысль о том, что Поппи будет с другими мужчинами… Бешеный адский пёс, сидящий на наркотиках, в этот момент был бы себя спокойнее, чем Рёк.
Затем до него дошли остальные её слова.
— Прервать? Ты застряла на моменте с вызовом. Держу пари, никто не смог бы вызвать меня из этого замка, так что давай начнём прямо сейчас.
Она закатила глаза. Неужели её радужки снова светятся?
Он не знал, светились ли они от эмоций или от активации проклятия.
— Если не испытываешь искушения, то почему избегаешь меня? Каждый раз, когда мы встречались на собраниях или на местных разборках, ты исчезала через портал.
— Успокойся. Может, мне наскучило видеть одни и те же лица.
— Ты сказала, что хочешь романтическую пару, но рассталась с колдуном. Разве колдуны не лучший вариант для ведьм? — Представив этих двоих вместе, Рёк заскрежетал зубами.
— Ты о нём слышал?
Рёк был одержим разведкой и Поппи, конечно, слышал.
— Что случилось?
— Иксиус хотел вывести наши отношения на новый уровень и спросил, что я могу предложить. — Одарив Рёка понимающей ухмылкой, она добавила: — Ну, и я сказала, что найду сотню других колдунов, которые не будут задавать дурацких вопросов.
Эта ухмылка сводила с ума. Рёк зарычал от желания. Раздался треск… затем звук, будто что-то нарезали. Он напрягся, услышав новый звук, донёсшийся со стороны входа в подземелье.
— Это что… кости гремят? — Он обнажил меч и взглянул в глаза Поппи. Они определённо светились. — Дай угадаю: скелеты?
— А какой Хэллоуин без них? Они заблокировали выход?
— Естественно. Но насколько они могут быть плохими?
Поппи окинула взглядом окружение.
— Исторически сложилось так, что если их ударить, они соберутся снова. Их всегда много и вооружены косами.
— Фантастика. — На протяжении более чем тысячелетия Рёк справлялся со всем, что выпадало на его долю, несмотря на то, что ночь была долгой, но существа-нежить вызывали у него ужас. И всё же… — Я могу победить их, — сказал он, хотя находился в тесном помещении с подземельями. Его первым побуждением было броситься к лестнице и проложить путь к более выгодной позиции, но с ним была уязвимая ведьма. — Держись за мной.
— Почему? — Она полезла в сумку за ещё одним мешочком.
— Потому что я воин с мечом. Прибереги магию. — Сражения в ближнем бою всё равно не её сильная сторона.
Она хохотнула.
— Непременно.