— И где погиб проклятый?
— В Таоросте.
— Как там течет время, по отношению к Аргассу?
— Проведи на нем хоть тысячу лет, ты вернешься сюда в тот же миг, когда перешел. Он в межмирье и в безвременье одновременно.
— Насколько возрожденный бог будет силен, в сравнении с белогривыми, которых присылал на поединок Раонос?
— В десять, максимум в пятнадцать раз, но здесь нужно учитывать, что его будут поддерживать и вливать силы, сравнимые… ммм… — подумала, даже указательный пальчик к нижней губе приложила, — До кроносовских не дотянут, но где-то слабее всего раза в два. Учитывай, что Верховный из-за ограничений, а ему их обязательно навесят Вестники, не вмешается. Потом же прямое столкновение будет невозможным, пока Ригмар не наберет достаточно сил, а Кронос их теряет и теряет.
— А если Верховному найти добровольца или выставить своего паладина в момент воскрешения и помогать ему?
— Вряд ли такое условие не будет оговорено Вестниками.
— Оринус не возжелает поддержать бывшего союзника?
— Он ненавидит Ригмара больше, чем Кронос и он же Кроноса. У Раоноса и оставшихся сторонников проклятого нет никаких рычагов для принуждения Однорогого, которые были в прошлом.
— А ты чего хочешь?
— Мне нужна его окончательная смерть без возможности любым способом воскрешения. Это будет выполнение моего Слова, — если бы такое прозвучало на современной Земле, то, минимум, в девяносто процентах случаев вера подобным заявлениям ноль целых ноль десятых. Но в мире Аргасса, тем более для богов, вполне обоснованная причина.
— Можно ли сделать так, чтобы не позволить группе его поддержки вливать в него энергию?
— Сложно, но выполнимо.
— Скажи, если я там проведу пять лет, то смогу вступить на Ледяной путь?
— Нет.
— Как попасть в Таорост, желательно сразу в точку, где сдох Ригмар?
— Я могу тебя туда перенести сразу же, в тот момент, когда его воскресят.
— А до него?
— Зачем?.. — но заметила что-то в моих глазах, — Могу.
— Скажи, в твоих силах вернуть к жизни разумных из моего Дома, если они окажутся в твоем царстве?
— Кого?
— Всех, кто в нем сейчас состоит. Меня можешь не считать.
— Могу. Но стоить будет дорого. Очень дорого.
Задумался. В целом, риск запредельный, но еще больший — пустить все на самотек.
— Хорошо, я берусь за это задание, при условии, что никто не узнает о нашем с тобой договоре до последнего мига, когда ты перекроешь возможность вливать энергию в божка.
— Ты не справишься! Ты слаб! — данный пассаж меня еще больше укрепил в правильности выводов. Если не в момент возрождения, то затем божок станет еще сильней. И тогда… тогда без шансов.
— Что не мешает мне быть кровным врагом Раоноса. Главное, чтобы я в итоге не стал сам небожителем.
— Ты не хочешь стать богом?
— Думаю, пока мне рано…
Договаривались затем больше шести часов, связано это было с тем, что я пытался оговорить любые возможные нюансы, а еще вытянуть из Мары как можно больше полезной и нужной информации. Иногда получалось, но чаще, когда дело касалось взаимоотношений небожителей, та отделывалась «табу», «запрет». Но заставлял богиню проговаривать ее истинные цели, связанные с гибелью божка. Та тоже хотела удостовериться в верности своего выбора. И конечно не забывали про секретность — клятв на крови я принес не меньше, чем она Слов перед Весами и своим местом силы.
Главное, подтверждение скорейшего ко мне прихода Ригмара, после воскрешения.
Но в целом, именно такой подход показывал, что хозяйка царства Мертвых заинтересована в результате — окончательной и бесповоротной гибели проклятого божка, без возможности последующего возрождения. К получению энергии с него она относилась довольно наплевательски, лишь предупредила, что мне не поглотить и сотой части. И распоряжаться ею я мог на свое усмотрение.
Больше всего удивил последний заход, когда уже прощались. Лицо богини неожиданно оказалось очень близко, а затем она прикоснулась своими губами к моим.
Я отлично помнил, когда меня поцеловала в щеку Истелла, то тогда можно было использовать термин «опалило», здесь же проморозило и пробрало, а затем холод вдруг превратился в обжигающую лаву в венах, будто адреналина несколько кубов в кровеносную систему вогнали. Закачало сердце, разгоняясь и разгоняясь. Сам контакт вряд ли продлился больше секунды, а для меня прошла пусть не вечность, но гораздо дольше. И да, данный жест носил некий ритуальный смысл, не неся никакого эротического подтекста или даже неких добрых чувств богини. Скорее, увеличивала шансы на общую победу.
— Пусть для тебя это станет сюрпризом! — улыбнулась в ответ на вопрос о том, что сейчас было и что это дает. Сука! Как же не любил все эти «сюрпризы», неучтенные факторы, — Жрец направился в Гратис, я проверила лично все. И ты нигде не солгал. Это, как и поцелуй, моя плата за интересную информацию и мой же смех. Ты же иди, готовься и жди вызова. И да не дрогнет твоя рука, глэрд Райс!
— Империя навсегда! — рыкнул я, та только головой покачала.
Ожидаемо вернулся в тот же миг, в какой и воззвал к богине. Прогнал прану по всем каналам. Задумался. Материализовал кружку и чайник. За ароматным и бодрящим приллом вертел мысли и так, и эдак.
Доверял ли я Маре? Примерно, как Эйдену.
От размышлений меня оторвало сообщение от герцога: «Эрлглэрд Виотт доставил детей. Они не пострадали. Он же согласен передать все имущество в Ариноре, включая земли, его поверенный ждет тебя в Черном серебре Халда. У меня есть предложение, связанное с графством и владениями Миррэ. Давай предварительно встретимся там же».
Прежде, чем отвечать решил поинтересоваться у Турина сколько ему еще времени потребуется для завершения ритуала. Застал их там же, где и оставил — у реликвии Серых Драконов.
В парке с многовековыми деревьями на пригорке возвышался каменный квадратный столб, исписанный древними рунами и разрисованный примитивными рисунками из жизни укротителей драконов. В высоту он достигал около двадцати метров. Его венчала довольно искусно выполненная голова крылатого ящера. Эдакая импровизированная герма.
— Глэрд, основное сделано — лэрг Триоп избавлен от влияния Ситруса на разум, как и его ближайшее окружение, с остальными они проведут процедуры сами, клятвы нашему Дому от своего принесли, — сообщил лэрг, когда я обратился к нему с вопросом.
Плохо без инициации. Так бы видел все сам.