Привычно спрятавшись в тенях, в своей форме сгустка чакры, Зецу подслушивал разговор Пейна и Конан, беседующих за ужином в апартаментах мужчины. Раньше это была больше больничная палата, сейчас же уже скорее просто жилище. Аскетичное до невозможности.
– Приятно, наверное, наконец-то начать есть полноценную пищу, да? – спросила Конан и переложила кусочек рыбы от себя на тарелку Нагато.
– Как ты считаешь, мы движемся в верном направлении? – спросил Пейн. И этот вопрос Зецу не понравился. Его инструмент не должен испытывать колебаний. Он обязан исполнить свое предназначение. Убивать, собирать хвостатых и в итоге пожертвовать собой ради воскрешения Учихи Мадары. Простые радости жизни для него лишние. Зря он все-таки позволил провести ту операцию и снизить боль. Зря!
– Мы идем туда, куда ты указываешь, – проявила лояльность Конан. – Если мое мнение что-то значит, я бы предпочла больше делать для Аме, а внешнюю политику сократить до торговли.
– Разумно, – вот это заявление Зецу не понравилось совершенно. Где “мир через боль”? Где высокомерие, какое он так тщательно культивировал в лидере Акацуки? Пейн сломался. Согласится ли человек, которому есть что терять, так запросто отдать свою жизнь? Хорошо, что Зецу заметил изменения так рано. Их можно купировать, исправить. Выжечь глупую сентиментальность и привязанность. Надо всего лишь дождаться, когда Конан уйдет…
Этот ужин показался Зецу вечностью. Они говорили, болтали, СМЕЯЛИСЬ! Нет-нет, совсем не то, что требуется. Наконец-то Пейн остался один и Зецу сделал с ним то, что было необходимо. Слился с его организмом, собираясь взять под контроль и подправить образ мышления. То, что он уже однажды проделал и с Нагато, и с Мадарой, и со временно замещающим Мадару Учихой Обито. Заблокировать отдельные участки мозга, внедрить в них свою чакру и пересмотреть интерпретацию событий. Очень тонкая манипуляция.
Это ничтожество вздумало сопротивляться. Ему, Воле Кагуи! Цеплялся за воспоминания о погибшем друге, чье тело сделал марионеткой. За общие моменты с Конан. За “мир без боли”! Пришлось надавить сильнее. Не нравится боль? Только ее Зецу и оставил. Для Пейна не должно быть ничего кроме… упс…
Перестарался. Поддался эмоциям и сделал слишком многое. На кушетке в комнате лидера Амегакуре лежал слюнявый дебил, неспособный себя контролировать. Плохо, плохо… придется исправлять. Снова сливаться с телом Нагато, но заниматься уже другими воздействиями. Выстраивать новые нейронные связи. Может, и к лучшему. Работа будет долгая и кропотливая, на несколько лет, но когда Зецу с ней закончит, Пейн будет настолько послушен, что без тени колебания отдаст свою жизнь ради великой цели. Акацуки, еще одним полезным инструментом. До того времени будет командовать Конан. Может быть, ее тоже подправить?
Зецу испытал подобие неуверенности в себе. Вдруг опять перестарается и получит уже двух коматозных подчиненных? Это лишнее. Может быть, поставить во главе Обито? Нет, рано. Если Конан не будет справляться, он ей поможет. Хватит ли у нее силы, воли и решимости, чтобы подчинить всех этих S-ранговых нукенинов? Скорее да, чем нет. Статус правой руки Бога ко многому обязывает.
Тело Нагато обнаружили только через шесть часов. Конан к нему зашла, увидела, что ее друг не шевелится, проверила пульс и позвала ирьенинов. Сохранила самообладание, хороший признак. Зецу наблюдал за ней из тени, слившись с фикусом.
– Похоже на признаки ишемического инсульта, – объявил доверенный медик, какой обычно и выполнял большую часть ирьенинских манипуляций с Нагато. – Простите, точнее не скажу. Мозг – самая сложная часть организма.
– Это может быть последствием операции на позвоночнике? – уточнила женщина. Зецу одобрил ход ее мыслей. Операция была не нужна. Лишняя, совершенно лишняя.
– Косвенным. Как следствие экстремальной нагрузки на организм, – был ответ. – Вам стоит показать пациента тому же ирьенину, что оперировал позвоночник. Шини-сан квалифицированней меня. Пока же мы обеспечим наилучший уход. Это всё, что в наших силах.
Шини, она же Оками. Зецу подумывал, не сделать ли инструмент еще и из нее. Для запланированного сбора всех биджу она будет крайне полезна, несмотря на своевольность. Но это исправимо. У всех есть слабые места. Каждым можно манипулировать. Несколько смертей ее близких и бесконечное цукуёми, иллюзия того, что все хорошо, покажется девочке наилучшим выходом. Или нет. Он найдет подход, ко всем находит. И даже с Пейном неудача не так и велика. Тот еще оживет, просто станет чуточку другим.