Пламенный взор был силён, хитёр, умён и не обделён дарами, которые он использовал исключительно для своей пользы и для распространения учения Изнанки.
Мало того, что он умел управлять тварями, так ещё обладал невидимостью и ещё рядом даров, которые не принято было афишировать. Эти дары делали его идеальным убийцей.
Немало к нему посылали паладинов, и все полегли, к нему посылали даже ассасинов, но те либо преклонялись перед величайшим убийцей своего поколения, либо тоже погибали. И сейчас он пришёл за жизнью того, кому суждено было стать новым началом. Новым началом конца Братской губернии. Внизу простиралось поместье барона Викентьева, того, кто первым предал круг жрецов изнанки. Он первый окропил свои руки кровью братьев, и за это он подлежал жестокой смерти.
Но главное, его проклятая душа должна была стать зерном, из которого вырастет прорыв и не один прорыв. Культист потянул носом воздух.
— Недавно здесь погибло много людей и много зверушек. И все были сильные, с дарами, ведь так, Говорящий со смертью? — он повернулся к ещё одному культисту, что стоял по левую руку от него.
Культисты пришли довольно большой группой, редко когда можно было встретить столь многочисленную толпу последователей Изнанки на территории империи, аж двадцать человек, а за ними сотни хищных тварей — опасных, но послушных. Вместо ответа Говорящий со смертью лишь указал пальцем в три места.
Пламенный взгляд проследил за жестом культиста.
— Здесь будут червоточины, — оскалился Пламенный взгляд, — и это прекрасно. Но ещё одна червоточина будет вон там, — он повернул голову в сторону поместья, — я чую там души одарённых. Те, кто очень скоро станут ключом для открытия порталов.
* * *
Спустя час.
Несмотря на то, что Викентьев снял с себя микрофон, слежка за ним не прекращалась. У инквизиции были и иные методы наблюдения за подопечными.
— Слушай, у Викентьевых в поместье что-то происходит непонятное.
— Что ты имеешь ввиду? — устало спросил один из младших инквизиторов, потянувшись на кресле.
— Я смотрю, у них энергетическая активность сильно возвысилась, будто там червоточина активирована.
— Что за ерунду ты несёшь? Я же его слушаю.
В этот момент, раздался звонок. Экран магофона вывел имя: Сигимир Вацлович Златоустов.
— А как там поживает Викентьев? — без приветствия спросил главный инквизитор.
— Да как-как? Следим, вроде ничего такого не происходило, что требовало бы внимания, — ответил младший инкввизитор. Сидящий рядом паладин принялся жестикулировать ¬– мол, я же говорил, что у них там активность.
— А вы уверены? — голос Златоустова показался странным.
— Слушай, Семён, а проверь-ка, что там с Викентьевыми? — попросил младший инквизитор, — а то старейшина Сигимир беспокоится.
— Да, сейчас… Ой…
— Что значит Ой? Мне не нравится это твоё Ой.
— Оказывается, микрофон был отключён, я ничего не слышал. Ладно, думаю, ничего страшного не произошло.
Однако, когда они вновь подключили микрофон, не раздавалось ни звука, только тишина.
— Может, спит?
— Днём? — хмыкнул второй младший инквизитор.
— Ну мало ли. Что там у них сейчас по расписанию? Обед? Бранч? Или как там у них называются их бесконечные приёмы пищи?
— Нет, всё-таки надо бы проверить. Давай отправим разведчика, всё-таки эта активность мне очень не нравится. Мало ли, что барон задумал. Опять же, не забывай, что он под наблюдением, и вполне возможно, что как-то завязан в призыве монстров. Подозрения с него никто ещё не снимал.
Созданный из энергии сокол в миг долетел до поместья Викентьевых и, описав несколько кругов, передал картинку одному из инквизиторов.
— Твою маать, — протянул он.
— Что там? — заинтересованно спросил второй.
— Срочно собирайте группу быстрого реагирования, некогда рассматривать, выдвигаемся.
А видел он там, огромную пентаграмму, залитую кроваво-красным сиянием. На трех её концах из пяти сияли три активные червоточины. А ещё одна червоточина, как раз зарождалась, прямо посреди пентаграммы, где находилось поместье Викентьевых.
— Высылаем туда людей, — воскликнул младший инквизитор. Златоустов с нас шкуру сдерет заживо. — Живо. Надо посмотреть, может там хоть кто-то в живых остался.
Но и без того было ясно, что произошло. Это были культисты, их почерк. А также целая туча червоточен. Земли Викентьева действительно были лакомым кусочком. К тому же, недавно там произошло крупное кровопролитие. Вот только от чего-то никто не думал, что культисты решатся на такой отчаянный шаг. Но стоит отдать им должное, операция была проведена филигранно. Даже если бы младший инквизитор не пропустил это событие, то паладины вряд ли бы успели прибыть на место. Культисты, видимо, действовали большой группой. Причем говорящих со смертью среди них было несколько. Иначе они бы просто не успели за столь короткий срок создать столько червоточин. Ведь буквально четыре часа назад там еще ничего не было. А Викентьевы были живы-здоровы.
Только сейчас младший инквизитор понял, что так и не разорвал связь.
Он поднял трубку магофона, но Сигимир давно отключился. Это не сулило их группе ничего хорошего. Правда, в любом случае, чтобы не сулил им Златоустов, Викентьевым пришлось куда хуже.
Глава 11
Новости от культистки Марьяны
Для Романа Михайловича Злобина последние дни тоже были не самыми простыми, он бегал, как белка в колесе, решая дело за делом. Ведь предстояло уладить очень многое, а самое главное подготовить почву.
Очень скоро всё сильно изменится, причём в лучшую сторону. Однако, вероятность того, что всё будет в точности до наоборот, тоже существовала. И Злобин делал всё возможное, чтобы не допустить подобного исхода. Оставался лишь последний штрих. Расставить роли, а главное обсудить важный вопрос с Константином Пылаевым, гомункулом, который вдруг неожиданно стал серьёзной силой на шахматной доске.
И только Роман Михайлович потянулся к телефону, как ему доложили о том, что к нему прибыла одна нежданная гостья. Юная на первый взгляд девушка прошла в его кабинет и уселась в высокое кресло. Она выглядела восхитительно, порочно, в каком-то смысле даже возмутительно. И так было на самом деле, ведь это была культистка — представительница врагов рода человеческого. Но при этом, женщина была не обделёна разумом.
Всё, что интересовало эту девушку, это власть и могущество, и ради этих вещей она была готова пойти