Я внимательно на него посмотрела. Уж больно легко он согласился мне помочь. Сейчас Ёнхо смотрел на стену, и взгляду открывался лишь полумесяц его профиля с чёткими, мощными чертами. Он выглядел очень мужественно, но чересчур большие уши добавляли ему озорное очарование.
– Откуда ты всё это знаешь? – спросила я.
– Всегда осматривался на территории академии, когда доводилось там выступать. Мне иногда платят родственники девушек, чтобы я помог им взглянуть на их жену или дочь.
– У меня нет денег, – предупредила я. – Всё потерялось…
– Я и не прошу.
– Тогда… зачем ты мне помогаешь?
Ёнхо расправил плечи и оглянулся, проверяя, одни ли мы.
– Расскажи свою историю. Это всё, что мне от тебя нужно.
Я растерянно моргнула.
– Прошу прощения?
– Интересная история прокормит меня зимой, и я подозреваю, что тебе есть о чём поведать. Красивая девушка в поисках любимой старшей сестры… Это точно выбьет у слушателей слезу-другую. – Он взглянул на меня и вздохнул. – Вижу, ты растеряна. Пойми, жизнь артиста – жалкая штука. Ведомство мало нам платит, на еду не хватает. Поэтому мы выступаем в деревнях, чтобы заработать лишнюю монетку. Если найду занимательную историю и хорошо её разыграю… В общем, как и сказал – этого нашей труппе хватит на несколько месяцев.
– Моя история…
Я нервно покосилась на стену, через которую должна была перелезть. Время не стояло на месте.
– Мне надо идти, – наконец сказала я и повесила накидку на ветвь дерева.
Ёнхо махнул рукой.
– Конечно-конечно. Помню, ты остановилась в «Красном фонаре». Я к тебе зайду за твоей историей. И не забывай, – добавил он, коснувшись моего запястья, – спешить нельзя. Держись спокойно, как гора. Двигайся неслышно и осторожно.
Он развернулся и побежал к стражникам.
– Убийца! Убийца сразил очередную жертву! Скорее, пока он не скрылся!
Стражники на секунду замешкались, а затем принялись кричать на него и побежали за ним, открывая мне дорогу.
Вот и настал этот момент. Скоро я увижу сестру.
В голове пронеслись слова Ёнхо. Должно быть, ты сильно её любишь.
Раньше я была твёрдо убеждена, что ценнее всего на свете для меня богатство. Но без Суён все мои фантазии о возвращении к былой жизни в ограждённом от мира поместье покрылись серой пеленой. Когда она исчезла, моя душа обнажилась до самой сердцевины, вынуждая меня признать, что я и правда люблю сестру. Не меньше, чем любила родителей, после смерти которых так горевала, что по утрам не находила в себе сил встать с постели, а по ночам металась по ней без сна. Поэтому сейчас я особенно боялась любви – боялась той агонии, что шла рука об руку с этим чувством.
Я коснулась маминого кольца, висевшего у меня на шее, чтобы набраться смелости вопреки нарастающей панике.
– Я верну её домой, – прошептала я, обращаясь к матери.
А затем метнулась к стене так быстро, как только могла, и запрыгнула на неё там, где она была ниже всего. И, хватаясь за выступы чёрной плитки, с трудом подтянулась выше. Левое плечо пронзило болью, и рана грозила открыться, но всё же мне удалось перебраться через стену целой и невредимой. Я спрыгнула с другой стороны, и на меня нахлынули воспоминания о сестре.
Мама рассказывала, что, когда я была ещё совсем крошкой и лежала неподвижно на плотном одеяльце, Суён садилась рядом и клала свою ладонь мне на грудь, слушая биение сердца. Тогда я обхватывала запястье сестры пухленькими ручками и ножками, словно не желая никогда её отпускать.
В раннем детстве я вечно липла к Суён и во всём ей подражала. Ползать и даже ходить я научилась раньше, чем хотелось бы матери, и всюду следовала за сестрой, которая представлялась мне бабочкой, порхающей с цветка на цветок. Меня тянуло ко всему, что ей принадлежало. Её платья казались самыми красивыми. Её шпильки блестели, словно залитые солнцем волны. Подрастая, я старалась и смеяться, как Суён: сжимая губы, морща уголки глаз, следя, чтобы плечи только слегка тряслись. Я даже пробовала больше читать, надеясь, что научусь мыслить и выражаться не менее изящно, чем моя блистательная сестра.
А потом я выросла.
– Сосредоточься, – прошептала я себе, отгоняя воспоминания, от которых кружилась голова. – Сосредоточься.
В Сонгюнгване стояла тишина. Туман с гор окутывал внешний двор, сгущался под крышами, витал у меня перед глазами. Я поплыла в его потоке навстречу зданию с табличкой «Помещение для слуг», не останавливаясь ни на секунду. Оказавшись внутри, я дрожащими руками нащупала одежду, аккуратными стопками сложенную в сундук, и извлекла оттуда бирюзовый чогори и тёмно-синюю юбку, достаточно свободные, чтобы набросить поверх моего собственного наряда.
Я вышла из помещения для слуг и заставила себя ступать медленно, размеренно, направляясь к воротам, о которых говорил Ёнхо. Стражники почти не обратили внимания на безобидную служанку, и я беспрепятственно вошла во внутренний двор… И замерла на месте.
Всё пространство заполняли женщины, сотни женщин. Они играли на музыкальных инструментах, танцевали, взмахивая длинными рукавами. Их выстроили рядами, и ван наблюдал за ними, развалившись на сиденье за праздничным столом. Его голова покачивалась из стороны в сторону, а на губах играла пьяная ухмылка. «Я поглотил этих женщин, – словно говорило самодовольное выражение лица. – Их кости – прах на моих зубах».
Я расcматривала девушек, прячась за колоннами. Никто не показался мне знакомым, и в то же время все они выглядели одинаково. Лица белые от пудры, брови похожи на ивовые листья, губы выкрашены в цвет персиковых бутонов, а глаза… Глаза темны, как чёрная пропасть. Они напоминали мне статуи, высеченные по единому образцу, без уникальных черт, без души.
«Пожалуйста, – взмолилась я, – лишь бы её здесь не было».
Чем дольше я разглядывала наложниц, тем труднее было отличить одну от другой. Я могла пройти мимо сестры и не заметить…
Тут сбоку от меня мелькнули пряди волос.
Я обернулась и увидела высокую девушку с родинкой на виске. Руки безвольно висят вдоль тела, глаза опущены. Это был взгляд испуганной, но ужасно усталой девушки, которая едва держалась за край пропасти, и пальцы её постепенно соскальзывали. Девушки, которая не сомневалась в том, что за ней никто не придёт. Что она совершенно одна.
Суён. Моя Суён.
Дрожа от волнения, я влилась в ряд наложниц, подобрала маленький камешек с земли и бросила в сторону сестры.
Она даже не оглянулась.
Я бросила ещё один.
Суён медленно развернулась, и я увидела на её шее синяк, похожий на отпечаток руки.
Как он…
Как он посмел…
В груди у меня загорелось