— Даже думать об этом не хочу, — поморщился профессор. — Я обещаю лично проконтролировать полную диагностику всех трех юнитов. Если потребуется, перепишу код с нуля. Они не покинут эту лабораторию, пока я не буду абсолютно уверен в их безопасности и управляемости.
— Надеюсь, — я кивнул. — А пока что у нас есть более насущные проблемы. Что с императором? Удалось выяснить, кто стоит за его странным решением?
Выражение лица Гинце мгновенно изменилось. Вся уверенность испарилась, сменившись растерянностью и чем-то похожим на тревогу.
— Его Величество отказался обсуждать детали военного совета, — медленно произнес профессор. — Сказал только, что решение принято и обсуждению не подлежит. Но…
— Но? — я подался вперед.
— Но княжна Таисия ждет вас. Просила передать, чтобы вы немедленно прибыли в личные покои императора. Сказала, что это крайне важно и не терпит отлагательств.
Если Тася настаивает на встрече, значит, действительно что-то серьезное. Может, наконец, узнаю, что происходит в этом доме сумасшедших.
— Значит, не стоит заставлять Их Высочество ждать, — я направился к выходу, но у дверей обернулся. — Густав Адольфович, присмотрите за своими железными питомцами. И в следующий раз, когда будете уверять меня в их безопасности, убедитесь, что они действительно безопасны. А то я могу и не ограничиться отрубленной кистью.
— Непременно, — заверил меня профессор. — И еще раз приношу глубочайшие извинения. Подобное не повторится…
Глава 5
Место действия: столичная звездная система HD 30909, созвездие «Ориона».
Национальное название: «Сураж» — сектор Российской Империи.
Нынешний статус: контролируется силами императора.
Точка пространства: столичная планета Сураж-4.
Правительственный квартал. Губернаторская резиденция.
Дата: 11 августа 2215 года.
В коридоре меня поджидал генерал-губернатор Борисевич. Он сидел на той же лавочке, где я оставил его четверть часа назад, но теперь на его лице играла довольная ухмылка человека, который только что отыграл удачную партию в карты или подшутил над кем-то особенно изощренным способом.
— А, Александр Иванович! — воскликнул он, вскакивая с места. — Как там наш светоч науки? Не перегорел от избытка рациональности?
— Если вы о профессоре Гинце, то он в полном порядке, — ответил я, потирая все еще ноющее запястье. — Правда, один из его механических питомцев решил познакомиться со мной поближе. Пришлось объяснять правила этикета с помощью плазменной сабли.
Борисевич присвистнул:
— Вот как? И что, прямо саблей?
— А что еще оставалось? — я пожал плечами. — Железяка вцепилась в мою руку и философствовать начала. Мол, не уверен я в ваших намерениях, контр-адмирал. Анализ требуется. Авторизация отсутствует. В общем, пришлось авторизовать его по-своему.
— Ха! — генерал-губернатор расхохотался. — Вот это я понимаю, дипломатия! По-космофлотски! Кстати, знаете, наш профессор-то злится на вас.
— Злится? — я удивился. — С чего бы это? Я же не его порубил на запчасти, а всего лишь робота. Да и то — только кисть отсек.
Борисевич хитро прищурился:
— А вот тут-то самое интересное начинается. Минут пять назад он мимо меня прошел — из императорских покоев в свою лабораторию возвращался. Я его, как обычно, подколол немного. Знаете, не могу удержаться — уж больно он серьезный ходит по моему дому и нос воротит. Как упомянутый вами андроид, честное слово!
— И что вы ему сказали? — поинтересовался я, предчувствуя очередную генеральскую шутку.
— Да так, ерунду, — Борисевич махнул рукой, но глаза его искрились весельем. — Спросил, не собирается ли он себе еще что-нибудь вживить. Может, чип юмора, а то совсем перестал шутки понимать. Или устройство для определения сарказма — а то воспринимает все буквально.
— Генрих Христофорович, — укоризненно покачал я головой.
— Да ладно вам! — Борисевич развел руками. — Я же по-дружески! Еще сказал, что раз он теперь наполовину машина, может, ему проще будет общий язык с его Алексами найти. Авось они его слушаться будут лучше, чем людей.
— И как он отреагировал?
— А вот тут самое забавное, — генерал понизил голос до заговорщического шепота. — Обычно он просто фыркает и дальше идет. Мол, примитивный юмор, недостойный внимания просвещенного разума. А тут как взъелся! Глаза сверкают, губы поджал, трость свою так сжимает, что костяшки побелели. «Генерал Борисевич, — говорит таким ледяным тоном, — ваши попытки острить неуместны и контрпродуктивны. Советую сосредоточиться на своих прямых обязанностях». И дальше пошел, аж каблуками стучит от злости.
Я задумался. Действительно странно. Обычно Гинце неважно до или после установки чипа реагировал на подколки в том числе и мои с олимпийским спокойствием. Максимум — снисходительно объяснял, почему юмор является неэффективной формой коммуникации. А тут — явная эмоциональная реакция.
— Возможно, у нашего Густава Адольфовича голова шла кругом от этой внештатной ситуации с роботом, — предположил я. — Поэтому он на вас и злился. Когда ему сообщили о выходе Алекса из повиновения, он примчался в лабораторию как ошпаренный. На нем лица не было — не понятно, больше испугался за меня или за свое механическое