Антось опять забылся сном. А проснувшись, увидел в стене маленькую дверцу и зарешеченное окошко под потолком.
Он обрадовался. В сердце ожила надежда. Взгляд невольно обращался к оконцу, через которое просачивался скупой свет.
Вот бы уцепиться за крюк в стене и выглянуть наружу. Но он ослаб – сказались перенесённые испытания – и всякий раз срывался и падал.
«По моему велению, по моему хотению…» – прошептал он.
Злобный хохот и раскат грома послышались в ответ.
Мучил голод: еды в тот день не приносили. Может, таким образом хотят его сломить?
Может, это и есть самое страшное наказание?..
Минуло семь дней и семь ночей.
На восьмое утро Антось проснулся и – о чудо! – он в кровати. В комнате – стол, умывальник, на стене – зеркало и часы.
Он боялся шевельнуться, чтобы не прогнать чудный сон. Но нет, это не сон.
Значит, он прощён? Или это обман, искушение?
«Если под подушкой окажется шоколадка, значит прощён», – подумал он и сунул руку под подушку, но тотчас отдёрнул, точно обжёгшись.
Ну ладно, хорошо, что хоть тепло, светло. И окно без решётки. И дверь обыкновенная, не окованная железом. Интересно, заперта ли она?
Антось умылся, почувствовав прилив сил и бодрости.
На столе он увидел конверт с пятью кроваво-красными сургучными печатями и надписью: «Не вскрывать!»
Опять тайна. Новое испытание? Или предостережение?
Наконец он решился и открыл дверь – она оказалась незапертой. За дверью был коридор, длинный, тёмный, пустынный. Он смело шагнул вперёд, и шаги его громким эхом отдавались в тишине.
«Стражи нет, но это ещё не значит, что отсюда можно убежать, – рассудил он. – Иначе зачем было Главному чародею заключать меня в темницу?»
Коридор привёл его в сводчатый зал с колоннами. На мраморной стене были выбиты какие-то непонятные знаки: не то имена великих магов, не то – замученных жертв. А может, предостережения, запреты?..
Однажды он уже видел похожий зал, когда с классом ходил на экскурсию в музей старинного оружия. Тут тоже вдоль стен и на стенах – мечи, сабли, пищали, щиты, шлемы, стальные рукавицы, кольчуги. Одни блестят, как новенькие, другие потускнели от времени.
Есть и орудия пыток. Есть гильотина и виселица. Всё как в том музее.
Да, я совершал ошибки, но ведь я многого не знал и не понимал. Легко быть послушным и не плутать, когда знаешь цель и верную дорогу!..
От автора. Пропущено три страницы.
Антосю припомнилось одно его неудавшееся волшебство. Это было в самом начале, когда у него часто ничего не получалось.
Возвращается он как-то домой и видит: маленький мальчик тянет пьяного за рукав.
– Папа, пойдём домой!
– Отстань! – кричит пьяный и неверной походкой норовит завернуть в трактир.
– Папа, дома мама ждёт! Идём! – умоляет ребёнок.
– Куда?.. Домой? Это ещё зачем?.. На вот, конфет себе купи! – бормотал пьяный, протягивая сыну несколько монеток.
Но тот не взял, и они упали в грязь.
Антосю жалко стало мальчика, и он прошептал: «По моему велению, по моему хотению, ступай домой!»
В сердце кольнуло, как иголкой, но пьяница, оттолкнув сынишку, ввалился в трактир.
Перед окованной железом дверью следующего зала – два волка. При виде Антося они ощетинились и, оскалив зубы, зарычали. Но он смело перешагнул через порог и очутился в сокровищнице.
Там по полкам были разложены короны, скипетры, булавы, серебряные кувшины, кубки, подсвечники, ва-зы. Вдоль стен – сундуки, полные монет, мешки с золотом, шкатулки с бриллиантами, жемчугом, кораллами, рубинами и ещё какими-то драгоценными камнями.
«Вот они, сокровища Сезама: мечта моего детства!» – подумал он.
Послышался плач. И чей-то знакомый голос, звавший на помощь.
Что это? Померещилось?.. Или на самом деле кто-то трижды крикнул: «Антось! Антось! Антось!»
Да ведь это Зосин голос!
Недолго думая, стал он взбираться по крутой лестнице. Дверь… Он дёрнул её на себя, и на него полыхнуло жаром. Глаза от едкого дыма защипало, стало нечем дышать. Но он бесстрашно шагнул прямо в огонь. А голос всё звал: «Антось! Антось! Антось!»
Перед ним – вторая дверь, и сразу за ней – бездонная пропасть. Антось, не колеблясь, прыгнул и ухватился за выступ скалы на противоположном краю, избежав верной смерти. А голос всё слышнее.
За третьей дверью клубились змеи, они, шипя, поднимали плоские головы, норовя ужалить его в лицо.
Но и это препятствие позади.
Последняя дверь запечатана пятью печатями. «Как тот конверт», – вспомнил Антось.
– Кто там?..
– Зося! Это я!
Сорвал первую печать – сверкнула молния.
Сорвал вторую – грянул гром.
Гром гремел, молнии сверкали, но ему всё нипочём! Наконец сорвана последняя, пятая печать.
Трах-тарарах! Оглушительный удар грома, ослепительная молния… И он упал перед дверью.
Значит, вот что означало: «Не сгоришь в огне, не убьёт тебя молния, не поглотит пропасть».
Открыв глаза, Антось увидел склонённое над ним Зосино лицо, всё в слезах.
– Не плачь, – сказал он и с её помощью встал.
Держась за руки, они по чёрным гранитным ступеням спустились в сад и сели на скамейку.
– Так ты волшебница?
– Не знаю… Мне всегда хотелось стать волшебницей, чтобы помогать бедным. Как это несправедливо, думала я, у меня папа с мамой есть, игрушки, книжки с картинками, конфеты, а другие дети мёрзнут и голодают. В деревне такая нужда…
– В городе тоже…
– Когда я была маленькой, мне казалось: в городе – сплошь дворцы и красивые памятники. В детстве жизнь кажется сказкой…
– Со мной то же самое было. В сказки очень хочется верить… Но приходится принимать жизнь такой, какая она есть.
– Я старалась помогать людям, пользу приносить. Но что может ребёнок?.. Подам нищему ломоть хлеба, малышу – кусок сахара. Папа смеялся, говорил, что я всё готова из дома вынести. Но не такая уж я была добрая. Отдала больной Марысе куклу – и пожалела. В другой раз подарила с разрешения мамы бедной девочке своё белое платье, а потом долго плакала.
– А заклинание какое-нибудь знаешь?
– Нет. Просто мне как бы слышался зов о помощи, и я спешила туда или…
– Или?..
– Или гномиков просила: «Верные слуги мои, помогите…»
– А ты видела их?
– Только на картинках. Но я верю: они существуют. Они так часто мне рассказывали о тебе…
– Что же они рассказывали?..
– Помнишь, ты остановился как-то перед витриной книжного магазина, а рядом с тобой – мальчик с девочкой. Им понравилась одна книжка, и девочка сказала: «Спроси, сколько она стоит». А брат говорит: «Всё