Как они будут защищать центр — я без понятия.
Впрочем, они ведь и не прибыли? Наверняка появятся тогда, когда мы зачистим окрестности. Вот тогда и они придут на все готовенькое…
Во всяком случае, именно так считал Злыдень, а Рикки и Геми с ним были целиком и полностью согласны.
Артус, как всегда, отмалчивался, ну а я активно работал челюстями, перемалывая еду и особо в разговор не влезая. Впрочем, от меня это и не требовалось — трое ветеранов прекрасно справлялись и сами.
* * *
Вопреки моим предчувствиям, патруль прошел более-менее сносно. Во всяком случае, встретить вражеских мехов нам не довелось. Зато обнаружили четыре вражеских тяжело бронированных левитаторов, притаившихся в лесу. Видимо, они недавно прибыли, планировали стать на ночевку, однако мы их обнаружили — тепловая сигнатура была еще слишком яркой, а они стали под холмом.
В принципе, укрытие они заняли не плохое, им банально не повезло: Артус, на мехе которого сбоил визор и постоянно переключал режимы, их и засек.
Злыдень решил их уничтожить.
Противник не то чтобы был серьезным, но…высокомощные лазеры на трех машинах и плазменная пушка на последнем могли доставить хлопоты.
Так что мы их обошли, атаковали с холма, причем самым наглым образом — Злыдень приказал включить прыжковые двигатели, и мы буквально обрушились на головы врагов.
Плазменный левитатор и один лазерный были уничтожены приземлившимися на них мехами, третий расстреляли, а четвертый даже успел пальнуть по нам, но впопыхах наводчик промахнулся. Второго шанса Геми ему не дал и попросту раздавил вражескую машину ногой своего меха.
После этого мы обошли район, за который несли ответственность, и, не обнаружив ничего подозрительного, вернулись назад.
Все. Теперь у нас было 16 часов отдыха, а затем нам предстояло вновь отправиться в патруль.
* * *
Я мог поспать еще несколько часов, однако меня разбудил рев идущего на посадку десантного корабля.
Выглянув из палатки, зевая и потирая спросонья глаза, я наблюдал, как корабль медленно садится неподалеку от центра нашего лагеря.
По откинувшейся аппарели один за другим начали выходить боевые мехи, да еще какие!
Пара «Волков», «Лешие», даже два «Лорда». И у абсолютно всех мехов этой бригады головы или верхние части торсов, которые можно было бы считать «головами», были выкрашены в ярко-белый цвет.
Похоже, прибыли те самые «Белые шлемы», о которых мои соратники говорили накануне.
Я несколько минут понаблюдал за выгрузкой подразделения из десантного корабля, после чего зевнул, «прощупал» свои ощущения и, придя к выводу, что спать мне уже не хочется, отправился на поиски пропитания.
Вообще, непродолжительная служба среди «Падших» заставила меня быстро адаптироваться под суровую реальность. Не было больше лорда Лэнгрина, был воитель «Падших» — Лэнг. И сейчас воитель Лэнг хотел жрать…
Раздобыть горячую еду удалось у медиков. У них как раз закончился обед и кое-чего осталось, так что я нагло нагреб себе похлебки из общего чана и присел неподалеку, чтобы его поглотить.
Меж тем в лагере началось нездоровое оживление — офицеры бегали туда-сюда, техники мотались с не меньшей скоростью, и я пришел к выводу, что связано это как раз с прибытием «Белых Шлемов».
А вот, кстати, и они — троица воителей в белых костюмах шествовала по лагерю, презрительно глядя на всех остальных.
Совсем еще молодые, вряд ли успевшие понюхать пороху, однако выражения лиц у них были такие, будто это заслуженные ветераны приехали на смотр выпускников военных школ.
Расправившись с едой, я решил, что мне тут делать нечего, и благополучно ретировался.
Осознав, что со всей этой кутерьмой отлежаться и подремать в палатке мне не дадут (а после сытного обеда глаза опять начали сами собой закрываться), я придумал выход из положения — залез в кабину своего робота и там задремал, развалившись в кресле.
На такой высоте, да еще и в закрытой кабине, весь кипишь, творившийся внизу, до меня не доходил. Было тихо и спокойно…
Правда, подремав пару часов, я понял, что выспался. До выхода в патруль было еще долго, но ничего страшного — мне есть чем заняться: проверю своего меха. Во время прошлого патрулирования нашел пару досадных проблем, а прибыв в лагерь, заставил техников их устранять. Теперь следовало проверить, все ли они сделали…
Я не стал запускать меха, все равно ведь не планировал идти куда-то или тем более стрелять, так что запитал все от резервного аккумулятора, после чего принялся тестировать системы.
Поначалу я долго игрался с системами наведения, так как мне показалось, что они сбоили. Однако проведя несколько тестов, я пришел к выводу, что все в порядке. Следующим было время отклика меха — я отдавал приказ, а мех чуть тормозил, медленно выполнял его. Техники должны были устранить эту проблему и, судя по моим экспериментам, им это удалось.
Наконец последняя проблема заключалась в работе внешних камер меха — часть из них была повреждена во время сражения, когда мне этот мех и достался.
В прошлом патруле я обратил внимание, что при зуммировании одна камера не наводит фокус, а так как осматривать происходящее было удобнее всего именно с ее помощью (она была установлена выше остальных на мехе), то я попросил техников починить ее или заменить.
Судя по всему, они не стали ее менять, а просто починили. Что ж, значит, нужно проверить, как она работает…
Поигравшись с ней минут тридцать, я наконец-то оставил камеру в покое — работала она как положено, никаких проблем обнаружить не удалось.
Я приближал и отдалял изображение, проверял фокусировки, и в процессе этих манипуляций обратил внимание на одну странную ситуацию.
Заметив Геми, сидящего рядом со своей палаткой, разбиравшего свой ручной лучевик, я начал на нем отрабатывать свои приемы с камерой, и именно в этот момент к нему подошел человек.
Я отдалил камеру и был несказанно удивлен. К Геми подошел один из «Белых Шлемов», судя по мундиру.
Очень странно. «Падшие» — это те, от кого нормальные воители шарахаются, будто от прокаженных. Даже боец самой обычной части не будет с ними говорить, а тут «Белый Шлем».
Судя по тому, как спокойно и продолжительно они говорили, и судя по заинтересованному лицу Геми, я понял, что это неспроста.
Жаль, что я не могу услышать их разговор.
Однако я тут же устыдился