– Ладненько, давай тогда идти, раз такое дело, мы и так на выставке задержались.
Оставив пакет с плюшками, которые приобрели в киоске неподалёку от входа на выставку, Галия пошла вслед за начальницей на выход.
Секретарша Федосеева явно обрадовалась, увидев их в приёмной.
– Вот и славно, – сказала она, – а то Владимир Алексеевич уже два раза о вас спрашивал. Надеюсь, у вас есть хоть веская причина вашего отсутствия, а то он может и спросить, почему вы так долго не появлялись...
– Разумеется, есть, – удивлённо ответила Морозова, – или вы что, серьёзно думаете, что мы можем на несколько часов просто так уйти? Погулять по парку ближайшему?
– Ладно, ладно, – замахала руками секретарша, – заходите давайте, пока никого нет, а то сейчас придёт кто-нибудь повыше чином и будете тут в очереди сидеть.
Это она о нас так заботится, подумала Галия, это вовсе не упрёк нам был, и благодарно кивнула секретарше, идя вслед за Морозовой, когда проходила мимо её стола. Это Морозова, видимо, не поняла, что та имела в виду, она на взводе сейчас, поцапавшись с Белоусовой, а ведь отношения с секретаршей шефа её отделу портить не надо.
Несмотря на опасения секретарши Федосеевой, никаких вопросов о том, где они отсутствовали в рабочее время, задавать начальник им не стал, напротив, принял достаточно приветливо. Галия удивилась, когда увидела, что Морозова из-за этого нахмурилась. Да та ещё и первой заговорила с начальником:
– Я так понимаю, Владимир Алексеевич, что новости по Андриянову не очень хорошие?
Начальник не сумел сдержать выражение досады на лице из-за того, что Морозова его раскусила. Вздохнув, он сказал:
– Да, позвонил мне сегодня лично председатель Торгово-промышленной палаты и рассказал о том, что провели они партсобрание и Андриянову за его дела объявили выговор. Я, признаться, рассчитывал на большее.
– Да уж, – сказала Морозова, – получается, что и нет никакой справедливости: он нам тут саботаж устроил по факту, а ему всего лишь выговор.
– Ну вот, к сожалению, так вышло, – развёл руками председатель. – Увы, это чужая кухня. Мы там ничего не можем сами сделать. Но позвольте вас заверить: Блащицкий теперь с Андриянова глаз не спустит. Этот прохвост очень долго будет жалеть о том, что он тут у нас наворотил.
– Разве что так? – вздохнула Морозова, смиряясь с фактом неудачи в наказании Андриянова.
Председатель, поняв, что самая трудная часть разговора позади, приободрился:
– И сделанного мы тоже Андриянову не простим, поверьте мне. Никакого больше сотрудничества по линии его отдела у нас не будет. Все, что прежнее заключалось с ним – забудьте про это. И никого на стажировку мы тоже отправлять в эту палату больше не будем. Я председателю Торгово-промышленной палаты так и сказал. По крайней мере, пока Андриянов у них там работает на руководящей должности. А к вам большая просьба: если хоть на пороге нашего здания увидите этого Андриянова, тут же ко мне идите – будем с ним разбираться уже не на шутку. Особенно это, Галия, тебя касается… Надеюсь, у тебя проблем с мужем не было, когда ты рассказала ему про этого престарелого ухажера?
– Проблем? – искренне удивилась Галия. – А почему вдруг? Муж мой мне полностью доверяет.
И Морозова, и председатель посмотрели на неё с такой откровенной завистью, что она сразу догадалась, что в их семьях все явно не так.
– Да ещё вопрос! – продолжил председатель, – по Белоусовой. Следите за ней тоже и не спускайте с неё глаз. Если бы не её муж, я бы все-таки тоже её уволил.
По этому поводу ни Галия, ни Морозова, никаких комментариев делать уже не захотели, им и так все было полностью понятно. Несомненно, что майор КГБ не такая уж большая шишка для Федосеева с его связями, но и повод для увольнения был не абсолютно железный, чтобы тот не начал дергать за веревочки. Фактически у них было только признание самой Белоусовой, да еще и только устное. А если муж с ней поработает, опротестовывая увольнение, и велит иначе говорить, что ее оговаривают, и ничего такого она не делала? Кому эти дрязги нужны!
***
Москва, квартира Ивлевых
Жена пришла с работы вся какая-то напряженная.
– Милая, случилось что-то?
– Да так… Сначала ездили на выставку, а потом сразу к председателю вызвали.
– И что там? По чехословакам что-то не так?
– Нет, про них вообще не упоминали. Там уже все готово давно и утверждено. Ждем только приезда…
Вспомнил вдруг, как Галия мне рассказывала, что к ней приставал какой-то там придурок, и за него взялось её руководство, пообещав с ним разобраться как следует. Неужто по этой теме что-то было у начальника? Похоже, без наводящего вопроса не обойтись…
– Ну что, тому козлу, как его, Андриянову, рога обломали?
– Ну как... Выговор дали на партийном собрании... – расстроенно сказала мне жена.
Вот и выявилось, что именно ее волнует.
– Всего лишь выговор? – удивился я.
– Да. Федосеев пообещал с ним как следует разобраться, практически хвастался нам с Морозовой, что с ним будет покончено, а утром позвонил председатель Торгово-промышленной палаты и сказал ему, что на партсобрании получилось только выговор Андриянову влепить. Он с ним из-за этого, по его словам, даже немножко поссорился. Сказал, мол, не будем мы больше сотрудничать с Торгово-промышленной палатой и своих людей туда на стажировки посылать.
– Ну, во-первых, это по его словам, а во-вторых, проблемы-то с этим типчиком это никак не решает. Как бы этот козлик не решил, что ему все с рук сойдёт. Послушай, дай-ка мне его фамилию, имя, отчество и должность...
– Паша, зачем тебе? Ты глупости не собрался какие-нибудь наделать? Все же хорошо у нас! Ну подумаешь, цеплялся ко мне какой-то старик. Со мной часто пытаются познакомиться, иногда и прямо на улице.
– Так одно дело познакомиться, другое дело целенаправленно бегать за тобой. Да не переживай ты так, обещаю глупостей не делать, просто присмотрю за ним.
– Ну, не знаю... – нахмурилась жена.
– Я что, тебя когда-нибудь