Арина постаралась выкинуть из головы фривольные мысли, а щёки всё равно заполыхали.
— Уже спрашивала, — мрачно откликнулась Лида. — Представляешь, он таким злым взглядом зыркнул, что мне не по себе стало. Знаешь, какую-то странную фразу сказал, вроде как «твой Мамонов слишком быстро оперился». А потом даже не позавтракал и уехал. Я поглядела, он в сторону резиденции направился. Значит, к деду.
— Хм, действительно, какая-то двусмысленная фраза, — сон у княжны Голицыной пропал. — Поневоле подумаешь о неприятности, в которую вляпался наш женишок.
— Он, как бы, не жених нам, — хихикнула Мстиславская. — Даже сватовства не было. Не торопишься ли с событием?
— Ой, Лидка, хорош болтать попусту! — по-свойски проговорила Арина. — Ты попробуй снова позвонить в особняк Мамонова, вдруг объявился гулёна. А я по другим каналам пробью. Всё, больше не звони. Встретимся в лицее, там и поговорим.
С облегчением отключившись от надоедливой мухи Мстиславской, девушка с тихим рыком спустила ноги на пушистый прикроватный коврик. Даже забавно становится смотреть, как Великая княжна начинает ощущать привязанность к Андрею Мамонову, хотя до этого не проявляла никаких чувств. Это плохо. Если она завоюет сердце княжича, то у Арины не будет сильных рычагов, которые позволят ей манипулировать будущим мужем. В это слово Голицына не вкладывала плохой смысл. Просто… мама ей всегда говорит, что мужчинами нужно обязательно вертеть, иначе они отобьются от рук. Конечно, мамуля шутила, но, как говорят в народе, в каждой шутке есть доля шутки. Родители любили друг друга, и, вполне возможно, что мама периодически влияла на отца, прибегая к женским уловкам. Но ненавязчиво, и в правильном русле.
Княжна привела себя в порядок и стала одеваться. «Благодаря» Лидии она неторопливо выбрала себе рабочий костюм на сегодня, тщательно нанесла макияж, полюбовалась собой в зеркале и направилась в столовую. Звонки нужным людям она собиралась сделать по дороге в лицей, полагая, что сейчас ещё слишком рано. Это может им не понравиться.
Её появлению в столовой вызвало удивление у отца. Василий Ефимович имел обыкновение подниматься раньше всех, поэтому и завтракал всегда в одиночестве, просматривая утренние новости на планшете, заменив им газеты. Арина чмокнула его в щёку и заняла своё место.
— Валя, что у нас сегодня? — весело спросила она дородную горничную, у которой была привилегия обслуживать хозяев за столом.
— Рисовая каша с тыквой на молоке, Ариночка, — добродушно улыбнулась Валентина, накладывая на тарелку аппетитно выглядящую золотисто-жёлтую кашу с растаявшим маслом поверху. — Ещё оладушки будут.
Арина погрузила ложку в блюдо, перемешала туда-сюда, и стала есть.
— Вроде бы на Солнце не было вспышек, — пробормотал Василий Ефимович, отпивая из чашки кофе. — Странно…
— Ты о чём, папочка?
— Да о том, что ты рано встала. Вроде бы ничего этому событию не способствовало. Вот я и говорю, никакой солнечной активности накануне не было, — усмехнулся Голицын. — Или что-то случилось…
— Ну, всего-то на полчаса раньше, — пожала плечами девушка. — Одна неугомонная сорока весть на хвосте принесла. Весь сон сбила.
— А-аа, понятно, — кивнул отец. — Не поделишься, или это ваши секретики?
— Андрей куда-то пропал, — Арина и не собиралась удерживать в тайне возможную проблему. — Последний раз видела его в лицее, а потом он на звонки не отвечал. Лида Мстиславская и вовсе обзвонилась, но никакой реакции. Как будто в воду канул.
— Ты про Мамонова? — на всякий случай уточнил князь Голицын, оторвав взгляд от планшета.
— Про кого ещё, — проворчала дочь, не теряя аппетита. Всё-таки она была здоровой и умной девушкой, пользу сытного завтрака знала и ценила. — Не отвечает со вчерашнего вечера. Дома никто не знает, где он.
— Неужели подружку завёл? — улыбнулся Василий Ефимович. — Отключил телефон, чтобы никто не тревожил…
— Папа! — предупреждающе и с волнением воскликнула Арина. — Скажи, что пошутил! А то я за себя не ручаюсь. Испепелю нахала прямо в лицее… если он сегодня придёт туда.
Голос её затих. Отец хмыкнул, провёл пальцем по экрану и стал читать:
— « Вчера поздним вечером в восьмидесяти километрах от столицы на ведомственной даче концерна 'Техноброня», называемой также «Северная вилла», произошло странное и довольно необычное происшествие, больше смахивающее на дешёвую постановку, призванную привлечь внимание к делам компании господина Шульгина накануне дополнительной эмиссии акций. Некто в боевом бронекостюме появился в разгар корпоративного веселья, вооружённый двумя пулемётами, закреплёнными на специальных направляющих, и начал стрелять. Это вызвало дикую панику среди приглашённых на вечеринку сотрудников «Техноброни». В результате стрельбы значительные повреждения получила гостиная, от которой не осталось целого уголка: побиты стёкла, посуда, огромная люстра. Стены «виллы» изрешечены таким образом, что больше всего похожи на швейцарский сыр. Людских жертв, к счастью, удалось избежать. Скорее всего, стрелок намеренно бил поверху, чтобы вызвать панику, а возможно, у него были и другие мотивы. Охрана даже не пыталась препятствовать доморощенному ганфайтеру, и только один из пилотов, приглашённый в качестве демонстратора новейшего изделия, решил выйти на бой. Нам пока неизвестно, чем закончилось эпическое противостояние, но судя по тому, что преступник (или один из участников представления) не пойман и не предъявлен обществу, результат получается не в пользу «Техноброни».
Отец замолчал и с прячущейся в глазах усмешкой поглядел на дочь. Та охнула и замерла, отложив ложку в сторону.
— Какая замечательная новость, — хмыкнул Голицын и поднёс чашку к губам. — Если сопоставить события последних дней, визиты господ из «Техноброни» и огромную корзину роз, то у меня в голове вертится только одна мысль… Не в этом ли причина исчезновения твоего… кхм, избранника? Вендетта по-русски, как звучит, а?
— Папа, ты так и фонтанируешь иронией, — вздохнула Арина, лихорадочно просчитывая варианты, что могло случиться с Андреем. Это ведь он был «доморощенным ганфайтером», без всяких сомнений. Нахальная тактика сотрудников «Техноброни» разозлила не только княжну, но и самого Мамонова. Только где ему удалось раздобыть пулемёты? И где он прячется сейчас? Если цесаревич узнает (тут сразу же вспомнились слова Лиды о странном поведении отца) о происшествии, парню не поздоровится.
— Мне кажется, нам не иронизировать надо, а беспокоиться за столь чуткого и отважного юношу, — вздохнул в свою очередь князь Голицын, отложив погасший планшет на угол стола. — Это ведь не аттракцион для