8
3 августа его сменил начальник 104-й дивизии генерал Цыцович, левый фланг генерал-майор Карпов, а потом генерал-майор Федоров, правый фланг генерал-майор Кренке.
9
Он же начальник 124-й пехотной дивизии.
10
В приговоре этот факт не поставлен в вину.
11
Георгиевский праздник очень ловко сделался праздником всего Генерального штаба; в Петрограде даже есть Георгиевский зал, где по-хамски принимают серую «строевщину».
12
В августе 1916 г., когда меня уже не было в Могилеве, туда приезжала Александра Федоровна и вдруг, после одного из завтраков, всегда сдержанная и сухая в отношении Алексеева, предложила ему сопровождать ее по их саду. Взяв начальника штаба под локоть, она спросила его:
– Что вы, генерал, имеете против Григория Распутина?
– Ничего, ваше императорское величество, лично – я его никогда не видел.
– Но почему же вы противитесь его приездам сюда? Ведь он так поддержал бы государя. Мы так ему обязаны. Алеша дважды спасен от смерти его молитвами.
– Ваше величество, глас народа – глас Божий. Я, верный слуга своего государя, готов сделать все для его облегчения, но не могу допустить присутствия здесь человека, о котором армия и народ единодушно самого отрицательного мнения.
В это время они подходили к дверям дома; императрица сухо простилась с Алексеевым, а он пришел к себе и был уверен, что скоро придется сдать должность другому.
13
Стана (Анастасия) – за князя Георгия Максимилиановича Романовского, герцога Лейхтенбергского, а Милица – за великого князя Петра Николаевича.
14
Я с Мочульским не виделся.
15
Отдел генерал-квартирмейстера Генерального штаба.
16
То есть к разговору моему с Мочульским, который не состоялся.
17
Я хлопотал обеспечить корреспондентов, на случай безработицы по текущим темам, материалом из прошлого войны. В мае 1915 г. большой материал за период с 22 июля 1914 г. по 1 марта 1915 г., собранный в армиях, был отправлен в Главное управление Генерального штаба для работы, но там, конечно, никто ничего не сделал. Я предлагал затребовать его обратно, а из армий получить материал с 1 марта по 1 августа 1915 г.
18
«Распространение посредством печати заведомо ложных о деятельности правительственного установления или должностного лица, войска или воинской части сведений, возбуждающих в населении враждебное к ним отношение» и «распространение посредством печати сведений о передвижении войск или морских сил или о средствах обороны, заведомо вопреки состоявшемуся в установленном порядке воспрещению об их оглашении» – то и другое наказывалось заключением в тюрьме на время от 2 до 8 месяцев, или арестом на срок не свыше 3 месяцев, или денежным взысканием не свыше 300 р.
19
Интересующихся анализом этого систематического душительства отсылаю к своей работе в сентябрьской книжке «Вестника права» 1905 г. – «В мире усмотрения».
20
Совет министров Горемыкина так и не мог усвоить отношения к «Перечню» верховной власти. Первый, второй и четвертый «Перечни» «удостоились высочайшего рассмотрения», третий был высочайше утвержден, дополнение «удостоилось высочайшего одобрения». Для нашей законности и канцелярщины эта мелочь очень характерна.
21
Документальное доказательство явно беззаконного распоряжения. Какая «военная цензура» могла изъять подобные вопросы? Петроградская местная военно-цензурная комиссия? Или Главная? Кто дал им это право? Кто посвятил их, помимо военного ведомства, в эти вопросы? Как это могло быть сделано без содействия начальника Генерального штаба Беляева? Почему он не поставил об этом в известность штаб Верховного? – вопросы, которые встают сразу у каждого, кто понимает суть дела…
22
То же самое.
23
Беззаконность этих начал была уже выяснена.
24
Звание, законом не установленное.
25
Ни для начальника Генерального штаба, ни для подчиненного ему председателя Главной военно-цензурной комиссии нет начальства в действующей армии (ст. 17).
26
Пункт, ради которого и написано все посланное Янушкевичу князем Щербатовым 11 июля… Безраздельное владычество в деле цензуры по вопросам внутренней политики – эта мысль точила даже Щербатова… Как портит людей жандармская и «цепная» конюшня.
27
Закон на том самом месте, которое ему указано всей нашей историей, сложившейся на произволе и административных руководящих указаниях.
28
Совершенное извращение всего смысла Временного положения о военной цензуре.
29
Новый термин «необязательное требование» великолепен… И почему только периодические издания? Временное положение совершенно не создает разделения печати по форме ее издания.
30
Законно действующий гражданский начальник может положить его только в особый альбом, если он собирает все подобные произвольные распоряжения и предписания своего паши-министра.
31
Разумеется, противоречие закону не имеет никакого значения.
32
«Согласно Временному положению о военной цензуре, органы военной цензуры вне театра военных действий подведомственны военно-окружным штабам и Главному управлению Генерального штаба, почему вопросы по военной цензуре вне театра военных действий относятся к прямой компетенции военного министра» (Янушкевич).
33
Сказанное Янушкевичем не было бы новостью для министра внутренних дел, если бы он знал ст. 35, 38, 39, 75 и 76 Временного положения о военной цензуре, через которые красной нитью проходит та же мысль о предоставлении печати вне театра военных действий большей свободы.
34
Или Янушкевич был невинен как младенец, или прикинулся им. Конечно, учреждение военно-цензурной комиссии на театре военных действий не ослабило цензуру, а значительно ее усугубило, иначе не старались бы ни Беляев, ни Маклаков.
35
Подтверждение моих указаний выше.
36
Характерно, что уже после этого представитель военного ведомства в комиссии Государственной думы по рассмотрению «закона» 20 июля 1914 г. заявил, что «ни одного случая сколько-нибудь опасного в смысле оглашения тайн не произошло».
37
В терминологии Горемыкина, как это видно из других документов, этим консисторским словом означалась секретная, не подлежащая оглашению деятельность.