Даже если мало кто с нами соглашается. Даже если это не особо вознаграждается.
Мы должны понять: справедливость — не то, что мы требуем от других людей, а то, что мы требуем от себя. Она — не предмет разговоров, а образ жизни. Она также не обязана оставаться абстрактной вселенской вещью. Она может быть практичной, доступной и личной. Итак, с чего лучше начать?
Справедливость — это…
…стандарты, которых мы придерживаемся.
…наше отношение к людям.
…обещания, которые мы выполняем.
…прямота наших слов.
…верность и щедрость по отношению к друзьям.
…возможности, которыми мы пользуемся (и от которых отказываемся).
…вещи, которые нас волнуют.
…перемены, которые мы приносим людям.
Это не всегда популярно. Это не всегда оценивается по достоинству. Трумэн ушел со своего поста одним из самых непопулярных президентов в истории — как обычно и бывает с большинством лидеров, принимающих трудные, но необходимые решения. Но его действия выдержали испытание временем — как обычно и бывает с этикой и честью.
Мы продолжаем поступать правильно, и в конце концов это поддерживает нас…
…и весь мир тоже.
Держите свое слово
После нескольких побед над карфагенянами в 256 году до нашей эры Марк Атилий Регул потерпел неудачу. Противники при поддержке спартанцев нанесли римлянам неожиданное поражение в битве при Тунете. Всего несколько месяцев назад консул выставлял Карфагену невыполнимые условия капитуляции. Теперь он попал в плен.
Он томился в заключении пять лет — почти в 1000 милях от Рима, вдали от семьи, в рабстве, в лохмотьях, лишенный помощи и надежды. Казалось, все потеряно, но после очередного поражения на поле боя Карфаген захотел мира и отправил Регула в Рим, чтобы договориться об обмене пленными и прекращении военных действий.
Морской ветер нес Регула домой. Герой войны получил свободу и возвращался после долгих лет отсутствия. Возвращался из мертвых. Обратно к семье.
Но, изложив условия Карфагена, Регул посоветовал римскому сенату отклонить предложение. Он сказал, что Карфаген слаб, иначе его не послали бы на переговоры. Нужно сражаться. В этой войне вполне можно победить[36].
Римляне с благодарностью прислушались к его словам… а Регул собрал вещи. Не для того, чтобы присоединиться к армии, а для того, чтобы вернуться в Карфаген в качестве пленника. Друзья потрясенно вопрошали, зачем это делать сейчас, когда он в безопасности? «Я поклялся вернуться, — объяснил Регул условия своего освобождения, — и не нарушу клятву, даже если она дана врагу».
Он дал слово. Вот и все.
А мы? Мы пытаемся отбрыкаться от того, на что недавно согласились. Стараемся отвертеться от исполнения обещания. Потому что замаячило что-то получше. Потому что появилось что-то выгоднее. Потому что стало понятно, что выполнить обещанное сложно. И считаем, что на деле это ничего о нас не говорит.
Да, когда вы держите слово, это может дорого вам обойтись. Возможно, вы застрянете, делая то, что не хочется. Возможно, вам придется отказаться от более удачного варианта, появившегося уже после того, как вы пообещали что-то сделать. Возможно, придерживаясь того, на что вы согласились, вы в итоге останетесь с чем-то ниже рыночной цены.
Однако своя цена есть и у нарушения слова. На кону обычно стоит не только ваша репутация. Каждый из нас представляет людей в целом, и всякий раз, когда мы обманываем или не держим обещание, мы подрываем общественное доверие. Людям становится сложнее доверять друг другу.
Но верно и обратное: всякий раз, когда мы верны слову, мы вносим свой вклад, добавляем еще одну прядь в канат, связывающий мир воедино.
Под конец жизни, когда здоровье стало его подводить, Гарри Трумэну пришлось отказаться от интервью и появлений на публике.
— Извините, что меня не было сегодня утром, — сказал он репортеру, с которым пришлось перенести встречу.
— Все в порядке, господин президент. Вы же чувствовали себя плохо.
— Да, — сказал Трумэн со слезящимися глазами, — но я люблю выполнять обязательства.
Существует ли человек, которым мы восхищаемся, но который не стремится выполнять свои обязательства? Который не держит слово?
Мы держим слово перед собой — это дисциплина.
Мы держим слово перед другими — это справедливость.
Когда кто-то говорит, что уложится в срок, что его работа будет стоить столько-то или столько-то, что данный проект утвердят, что он появится там-то, — люди должны быть абсолютно уверены, что это правда. В реальности нередко им это необходимо. Они строят планы, основываясь на ваших заверениях, тратят деньги, опираясь на ваше согласие, пишут заявление об уходе с прошлой работы, когда вы сообщили, что должность достанется им. Они уверяют других, что все решено, что все идет, что дело сделано.
Когда мы говорим, что слово — лучшая гарантия, то отчасти закладываем сюда смысл понятия «гарантия». Не просто связь между двумя людьми, а буквально гарантийный залог. Своеобразный договор[37].
Рукопожатия должно быть достаточно. Вашего слова должно быть достаточно. Ведь с чем мы остаемся в противном случае?
В 1960-х годах молодая поэтесса Диана ди Прима оказалась на одной из тех легендарных вечеринок бит-поколения, о которых сняты фильмы. Туда заявились все. Там было все, что нужно для вдохновения. Джек Керуак и Ирвин Гинзберг. И все же ди Прима собралась домой довольно рано, чтобы отпустить няню.
Некоторые сочли это смехотворным, полагая, что литературная жизнь должна превалировать над бытовыми вопросами. «Если ты не забудешь о своей няне, — сказал ей при всех Джек Керуак, — то никогда не станешь писательницей».
Однако ди Прима все равно ушла. Как хорошему родителю и как хорошему писателю ей, по сути, требовалось одно и то же — постоянная дисциплина. Поэтесса должна была держать свое слово. Ради работы, ради семьи, каждый раз, когда брала на себя какие-либо обязательства.
Не позволяйте никому убедить вас в обратном. Не позволяйте никому осуждать вас за это.
Не станем притворяться, что поступать так всегда будет легко. Жить в соответствии с клятвой — в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас, — это испытание. Вы пообещали семье, что больше никогда не будете пить, вы посулили избирателям, что, если вы выиграете… и теперь вы должны придерживаться этого, что бы ни случилось. Обещать помочь другу с переездом — одно, но как насчет того, чтобы сдержать обещание, даже если друг свое слово нарушил? Выполнить обязательства по отношению к человеку, который вам не по душе? А как насчет соглашения, цена которого стала намного выше и которое теперь способно по-настоящему расстроить людей? Могут появиться юристы. Могут прозвучать угрозы. Возникнет неопределенность. Будь ситуация иной, зеркальный ответ мог бы показаться смехотворным.
Естественно