На четвертые сутки, поздним вечером, подошли к пещере, окружив подступы со всех сторон. На скальной площадке перед входом горел костер, вокруг угадывались людские тени.
По знаку командира Игнатов с Дзюбой освободившись от снаряжения, с ножами и пистолетами уползли вперед. Спустя полчаса Игнатов вернулся, сообщив, что сняли сидевших в секрете двух душманов. Дзюба остался на месте с захваченным ДШК*.
Подобрались еще ближе, в полусотне метрах залегли. Вверх с треском унеслась ракета, шквальный огонь из автоматов смел сидевших у костра. Рывком достигли входа, внутрь полетели гранаты, ворвались туда
Через пять минут все было кончено. В свете фонариков на полу просторного с высоким сводом грота подплывали кровью убитые душманы, громко стонал раненый.
– Перевязать и под охрану, – приказал майор.
Два спецназовца, уцепив подмышки, вытащили наружу, остальные осмотрели грот.
Под его стенами высились штабели ящиков и тюки. На выбор вскрыли. Там оказались американские винтовки М-16, китайские АК и боеприпасы к ним, изрядное количество толовых шашек.
– Да тут хватит на целый батальон, – поцокал языком Озолс.
Раненого между тем перевязали, он оказался молодым парнем с простреленным плечом. Рябинин с Пчелинцевым занялись его допросом. Пленный назвался Хайрулой и под угрозой смерти рассказал, что караван пришел из Пакистана, груз предназначен местным бандам. Одна ожидается к утру.
– Ну что же, встретим, – принял решение командир.
Выставив секреты, подкрепились сухпаем, часть ночи отдохнули, а как только забрезжил рассвет, устроили засаду. На склонах ущелья, примыкавшего к объекту, разместилась половина бойцов, вторая укрылась в камнях и скалах поблизости. На самой высокой, откуда открывался круговой обзор, посадили двух наблюдателей с рацией и биноклем.
Горы между тем просыпались. Клубящийся понизу туман рассеивался, на востоке появилась алая полоса, становившаяся все шире. Где-то запищала куропатка. Без четверти семь утра наблюдатель со скалы доложил, в ущелье показался караван
– Пять верблюдов, десяток ишаков и семнадцать душманов, товарищ майор, – пробубнила рация.
– Есть, – нажал кнопку Рябинин. – Приготовиться! – дал команду.
Спустя полчаса из ущелья показался караван. Впереди и сзади двигалось охранение, в центре погонщики.
Когда вошел в зону поражения, майор кивнул Пчелинцеву, – давай.
Тот высунулся из-за обломка скалы на склоне, громко прокричав на местном, – вы окружены! Сдавайтесь!
Внизу на мгновение замерли, а потом вверх понеслись очереди.
– Огонь! – приказал Рябинин.
В ответ ударили автоматы, заработал ДШК, горы отозвались эхом. Из ущелья по склону дважды полыхнул РПГ, его быстро уничтожили, как и все живое, что находилось на тропе. Там рыжели убитые верблюды, назад уносились ишаки. Кругом в дыму и чаде валялись разбросанные тела.
Когда отгремели последние выстрелы, бойцы спустились вниз. Живых среди душманов не было.
– Чисто сработали, – утер со лба пот Рябинин.
Потерь у спецназа не было, одного из десантников легко ранило. Тела убитых и оружие перенесли в пещеру, майор приказал подготовить ее к подрыву. Этим занялись Яковлев с Хорунжим.
Когда отряд удалился от места боестолкновения на километр, уводя с собой раненого душмана, позади тяжело ухнул взрыв. Склада с оружием больше не было.
Спустя еще трое суток, грязные и небритые вышли к сторожевой заставе. Там погрузились на бэтээры с БМП, колонна взяла курс на Кандагар. По возвращению на базу, пленного передали в ХАД, вымылись, привели себя в порядок и сутки отдыхали.
Отпуск между тем у Пчелинцева откладывался, в «Каскаде» их давали только после завершения командировки, о чем написал Марине. Та все поняла правильно, ответив, что любит и ждет.
Прошли лето, осень и зима, были еще операции и боестолкновения. Как правило, удачные, а вот одна нет.
С наступление весны чаще стали обстреливаться колонны с грузами, следовавшие по трассе на Шинданд и Герат. Несколько раз подразделения гарнизона, выезжавшие для зачистки территории от душманов попадали в засады, кто-то явно сливал им информацию.
В группе Рябинина тут же завели оперативную разработку, нацелив агентуру на поиски «крота»*. Спустя месяц напряженной работы, его вычислили. Оказался старшим офицером ХАДа, работавшим на разведку Ахмад Шаха Масуда*. Однако арест предателя сорвался. Почувствовав неладное, он сумел бежать в соседний Пакистан.
А затем был последний бой, случившийся в начале лета.
В горном районе Аргандаб, расположенном к северо-западу от Кандагара проводилась крупная войсковая операция. На нее из города ушла практически вся мотострелковая бригада, афганский армейский корпус и танковая часть. Войск в гарнизоне практически не осталось, за исключением танкового батальона, охранявшего аэропорт, оперативной роты ХАДа, состоявшей из необстрелянных солдат, «Каскада» и недавно прибывшего спецподразделения КГБ СССР «Кобальт». Состав – двадцать бойцов.
К обеду собрались на базе. Пообедали, перекурили, готовились к совещанию.
В это время приехал оперативный советник зоны* и уединился с Рябининым. Говорили не долго. Командир собрал группы и сообщил: «мужики, в городе войск нет. С юга прорвались «духи» и, расстреливая по пути афганские посты, прикрывавшие «зеленку» с южной стороны, продвигаются к Кандагару. По прямой им осталось пройти порядка километра. Захватят губернатора и других официальных лиц, считай – захватили город».
Долго эту информацию не обсуждали. Люди с боекомплектом всегда были в постоянной готовности. На трех бэтээрах выдвинулись в сторону губернаторства. Приехали туда. Большая комната, не менее большой стол. На нем карта города, вокруг несколько афганских «военачальников» стоят, указками водят. А смысл? Войск-то нет, отсутствуют!
Прибывшим объяснили, по какой улице ближе всего подошли душманы. Обсуждать больше было нечего. Надо было остановить продвижение противника. Запрыгнули в машины – и на ту улицу. Миновали всего лишь один квартал, и начался старый город: низкие дома, высокие дувалы, узкие улицы.
Проехали немного вперед и остановились около перекрестка – оценить обстановку. По имевшимся данным правее находился отряд ХАДа, который должен был охранять подступы к городу со стороны «зеленки», а слева и спереди, очевидно, были «духи».
Одна бронемашина встала слева, со стороны наступавших, вторая – справа, рябининская – впереди. Медленно покатили дальше. Не прошли и тридцати метров, как из гранатомета ударили по головному бэтээру. Разбили рулевое управление, машина съехала в арык.
Связи с ней какое-то время не было. Но, по всей вероятности, люди там не пострадали: удар гранаты пришелся в самый низ, тем более на башне оставался боец, который сидел за АГС*. Остальные решили перегруппироваться. Левая машина выдвинулась вперед для прикрытия, а вторая должна был вытащить бэтээр командира из арыка.
Левая прошла по улице около тридцати метров. Справа начиналось длинное двухэтажное здание. Как потом узнали, это была гостиница. Обычный караван-сарай. В середине здания арка, въезд во двор.
Под прикрытием башенного пулемета Пчелинцев выскочив