Учимся читать свои первичные эмоции
Мы все живем в ограниченном количестве близких связей. И было бы здорово знать те первичные эмоции друг друга, которые прячутся за вторичными. Иногда происходят очень сложные для понимания ситуации, когда, к примеру, на похоронах человек начинает нервно смеяться. Или во время развода – у человека тяжелейший шок, а выглядит он веселым, хотя внутри ощущает лишь отчаяние и ни в чем не видит смысла. И он не играет на публику, просто вот таким парадоксальным образом у него срабатывают эмоции.
Бывает, что снаружи проявляется усталость, ощущение обесточенности, а внутри зреет гораздо более глубокая эмоция – отчаяние и потеря надежды. Например, у женщины нет сил, потому что она перестала верить в свой брак, когда прочитала СМС мужа другой женщине.
Такое нужно знать про себя и уметь определять.
Период эмоционального переобучения
Важной техникой в этот период станет улучшение своей способности читать первичные эмоции. Для этого нужно сделать первый шаг – признать и назвать ту эмоцию, которая лежит на поверхности, а потом попытаться посмотреть глубже и увидеть, что стоит за ней. Помните, как мы в детстве закапывали секретики? Глубинная эмоция – это секретик, который надо раскопать и посмотреть: что же внутри?
Дальше идет очень интересный третий шаг, который связан с детством и нашими базовыми отношениями. Необходимо вспомнить, какие ситуации из детства вызывали такую же первичную эмоцию. Например, когда муж задерживается или перестает отвечать, вы испытываете даже не раздражение, а страшный гнев. Просто в детстве вас часто самой последней из садика забирал не всегда трезвый папа. В этот момент вы очень сердились.
Второй пример из детства. Вы прочитали в газете, что семья ищет пропавшую женщину. А когда вскоре вашу маму положили в больницу, вы очень расстроились, и какое-то время вам в голову лезли мысли, что она не заболела, а просто исчезла. С тех пор каждый раз, когда с человеком нет связи, вы эмоционально попадаете в ситуацию, в которой маленькая девочка думала, что ее мама пропала.
Так «коротит» цепочка или логика неразомкнутой эмоции. Если вы находите источник, эмоциональную первопричину, вы эту цепочку размыкаете, и она перестает срабатывать автоматически. Поэтому воспоминание ситуации из детства, в которой вы испытывали похожую первичную эмоцию, очень полезно.
Мы не автоматы и не можем себя переключить одним щелчком, хотя часто просто введение в оборот терминов «первичные и вторичные эмоции» перестраивает эмоциональный опыт человека. Мы сразу начинаем видеть по-другому, учимся понимать, в какие моменты могут включиться парадоксальные эмоции, и становимся к этому лучше готовы. И тогда, подбирая слова, можно начинать говорить о своей уязвимости, о ситуациях из детства.
Другой человек не может знать тех детских историй, в которых вы получили сложный эмоциональный опыт. Просто расскажите, как вам было мучительно в детском саду, когда вас забывали там родители и вы долго сидели с нянечкой. Или как дико испугались, когда мама легла в больницу, а вы не знали, где она, потому что вам об этом не рассказали. Или как вы сильно сердились, когда родители переключились на младшего брата, а вас отправили к бабушке на все лето. И что в похожей ситуации вы всегда испытываете такую же эмоцию.
Говорить о своих эмоциональных уязвимостях и первичных эмоциях очень полезно.
Когда мы учимся видеть первичные и вторичные эмоции, мы уменьшаем количество конфликтных взаимодействий в паре, потому что перестаем реагировать на пену поверхностных вторичных эмоций, а видим глубинные.
Чем ближе отношения, тем больше эмоций
Если вам в метро наступит на ногу чужой человек и при этом наорет на вас, вы испытаете гнев и раздражение, но эмоции вряд ли будут долгими и сильными. Но если ваш муж случайно капнет соком на новую юбку или ребенок уронит айфон, эмоций может быть больше. Или ваша мама скажет: «Конечно, прическа у тебя модная, но ты стала похожа на кикимору», – вот тогда вы точно сильно разозлитесь.
Первая и главная причина нашей эмоциональной уязвимости – близкая дистанция. Чем ближе отношения, тем нам больнее и тем мы уязвимее. В этот момент может включиться страх подпустить кого-то к себе, и он может сопровождаться боязнью потерять этого человека и остаться в одиночестве. Часто оба эти страха работают одновременно: «Я тебя подпущу, ты окажешься слишком близко, а потом меня предашь. Но если я не позволю тебе приблизиться, ты уйдешь слишком далеко, и я останусь один».
Есть люди, у которых включается первый страх: они никого к себе не подпускают, выстраивая плотную стену недоверия, потому что в детстве у них не было надежных фигур привязанности: все их предавали, все терялись. Бывают люди, у которых работает только второй страх – страх потерять, остаться в одиночестве – они ко всем липнут, слишком приближаются и в итоге испытывают парадоксальную реакцию отторжения.
Чем лучше мы будем понимать наши эмоции, тем проще нам будет разобраться в сложных состояниях наших близких и детей.
Типы реагирования на стресс и амбивалентность эмоций
Необходимость близких отношений
Человек отличается от большинства других существ тем, что для него жизненно важно иметь безопасную надежную привязанность в доверительных отношениях. Если у нас такого нет, то это стрессор первого порядка.
Если брак неблагополучный или разрушенный, часто случается, что такие доверительные отношения устанавливаются с ребенком. Хотя для взрослого человека потребность в безопасных отношениях – это именно потребность в отношениях в паре. Но там, где есть близость, там есть место и для уязвимости. Помните песню: «Думайте сами, решайте сами, иметь или не иметь», – это как раз про близкие отношения.
Именно в доверительных отношениях может возникать парадоксальная реакция на боль. Она появляется на уровне глубинных эмоций, и очень часто на эту глубину мы спуститься не готовы. Возможно, там стоит построенная нами стена, чтобы мы не осознавали, в каком состоянии наш брак. Возможно, мы выросли в травматичной семье и вообще не можем поверить, что нашелся человек, который нас действительно будет любить. Возможно, мы пережили предательство и не можем вернуть доверие.
Как психотерапевт, я работаю в зоне травмы, в зоне боли, потому что к психологу приходят не счастливые люди, а те, у которых что-то болит. Очень часто люди делятся ситуациями, когда доверие и ощущение близости было, но потом что-то произошло и человек отдалился. Об этом говорят и женщины, и мужчины. Например,