Принятое решение я подкрепил точным выстрелом из гранатомёта, попав именно туда, куда целился. Взрыв получился намного сильнее ожидаемого, видимо, сдетонировали гранаты и другой БК, которые припас отчаянный пулемётчик. После выстрела я отбросил горячую трубу гранатомёта на землю и посмотрел на свои руки: они не дрожали: убил врага, бывшего ВСУшника и опасного дезертира, убил второго – спас жизни своих пацанов и приблизился к выполнению задачи.
Пулемёт в доме замолчал, а звуки ударов кувалдой по бетону совсем незадолго до этого тоже прекратились и оттуда раздался победный рык. Когда я подошёл к своим парням, они спросили, почему так долго я не стрелял и почему вдруг дал очередь Кольчик. Пришлось сказать, что у меня возникли технические сложности с «Мухой», а Кольчик просто что-то увидел и поэтому стрельнул на всякий случай в ту сторону. Но зато мы теперь могли спокойно двинуться к дому.
Нет, «спокойно» – это не то слово. Мы вчетвером успели на полусогнутых и, низко пригибаясь по привычке, перебежать под окна первого этажа. А человек, который стучал в подвале, услышав взрыв, наверняка успел спрятаться. Как обычно, нам пришлось кинуть ещё несколько гранат внутрь дома. А потом по моей команде мы прислушались: в доме нехотя воцарилась тишина, ощущавшаяся сквозь лёгкий звон в ушах от множества разорвавшихся сегодня рядом с нами гранат.
Высоко забравшееся солнце освещало клубы пыли, оседавшей в комнатах дома и в проходах между ними. Я поставил задачу: найти лестницу на второй этаж и вход в подвал. Пошли двойками: в одной были я и Данон, в другой – Дамка и Красняк.
Вторая двойка сразу нашла лестницу и поднялась на второй этаж. Там никого не оказалось, кроме разорванного и изрешечённого тела пулемётчика. Проверив второй этаж, они начали спускаться вниз, как в доме прогремел ещё один взрыв. Этот взрыв унёс жизнь Данона. В нашей с ним двойке Данон решил пойти первым номером.
Не надо забывать, что все мы живые люди… даже бойцы ЧВК. Ведь порой и нам свойственно совершать ошибки. Но на войне мы живые люди пока не совершили ту самую ошибку.
В одном из дверных проемов, видимо, для лучшей светомаскировки был прибит старый советский ковер. И Данон не понял, что именно ковёр и был растяжкой… Это стало его фатальной ошибкой. Хитрый, сука, у этих братков попался старший брат! Гранату подвесил на уровне головы так, чтобы убить наверняка. Данон начал стволом своего автомата отодвигать в сторону тяжёлый ковёр, чтобы пройти дальше и тем самым натянул леску, которая выдернула специально ослабленные усики кольца подвешенной гранаты…
А я не дошёл всего пару метров до площадки, где находился этот дверной проём. Металлические осколки гранаты ударили в стену напротив, выбивая из неё мелкие куски бетона, которые, разлетаясь, снова слегка поранили моё лицо. После взрыва пришлось немного оглохнуть, но мой слух уже привык быстро восстанавливаться. Именно за этим ковром оказался спуск в подвал. Основная часть осколков пролетела мимо меня, а другая часть ударила прямо в Данона. Он умер сразу, его голова и шея превратились в кровавое месиво, на которое не хотелось смотреть.
Нас осталось трое в этом доме, не считая того, кто, как стало очевидно, спрятался в подвале. Пока Дамка и Красняк, подхватив за руки и за ноги тело нашего убитого товарища, выносили его из дома, я остался прикрывать их отход и сдёрнул уже начинавшие тлеть остатки ковра. Высунув свою голову в сторону лестницы, которая вела в подвал, словно в чёрную дыру, я решил крикнуть туда:
– Сдавайтесь, работает ЧВК «Вагнер»!
Темнота подвала ответила тишиной, и мне пришлось повторить:
– Сдавайтесь! Через пять секунд кидаю гранату! – я уже собрался выдернуть кольцо гранаты, чтобы бросить её в подвал, как услышал сказанное хриплым голосом:
– Да еб…л я ваш ЧВК «Вагнер»!
Я обиделся и всё-таки бросил гранату. В ответ после взрыва мне прилетело:
– Спускайтеся в пидвал, хлопцы… Тут пьять кимнат, буде мисце для всих, там вас вы…бу и прикопаю!
И сразу последовала очередь из автомата в нашу сторону, подкреплявшая словесную угрозу.
27. ОШИБКА
Видимо, поняв, что нас совсем немного, человек в подвале осмелел. На взрыв гранаты прибежали Дамка и Красняк. Я им объяснил, что в подвале несколько комнат, там есть человек, который хамит и обещает применить меры сексуального воздействия. Их это тоже очень возмутило, и они уже были готовы идти вместе со мной в подвал. Поэтому мы быстро проверили количество оставшихся гранат и достали из подсумков фонарики: знали, что будут подвалы и погреба, – подготовились.
Переглянувшись, стали спускаться вниз, периодически делая короткие прострелы в глубины подвала, чтобы у того, кто там притаился, не возникло желание высунуться. Но тут внезапно ожила моя радейка, до этого послушно молчавшая.
В радейке послышался прерывистый, но бодрый голос Борща, слышимость была плохая, к тому же батарейка была разряжена и работала на последнем издыхании. Мне пришлось прервать атаку и выйти из дома во двор, чтобы появилась возможность устойчивой связи, и я смог нормально говорить. Дамка и Красняк остались у входа в подвал. Борщ сообщил, что его группа уже добралась до перекрёстка улиц, то есть до точки нашего сбора почти без потерь всего с одним «трёхсотым», и теперь они ждут нас, заняв выгодную позицию недалеко от перекрёстка. К тому же ему по командирской рации сказали, что за нами уже идёт группа поддержки. Я доложил о наших потерях и дал слово, что мы тоже скоро будем там, потому что понимал: до перекрёстка оставалось пройти всего два дома, которые наверняка уже были зачищены воинственной троицей братьев-хохлов.
Не успев отключить радейку, я вдруг услышал взрывы гранат в подвале и автоматную стрельбу. Неужели Дамка и Красняк решили самостоятельно без моей команды решить вопрос с подвалом? Очевидно, их снова спровоцировал на это наглый хохол, дававший слишком дерзкие обещания из темноты подвала. Он, видимо, не знал, что бывшие зеки очень чутко относятся к неправильным словам…
Неожиданно всё стихло. И тут меня пронзила страшная догадка. Я понял, что, возможно, допустил большой просчёт в своих действиях. Запахло той самой смертельной ошибкой!