Агафья Тихоновна. Так вы думаете Ивана Кузьмича?
Кочкарев. Непременно Ивана Кузьмича.
Агафья Тихоновна. А тем другим разве отказать?
Кочкарев. Конечно, отказать.
Агафья Тихоновна. Да ведь как же это сделать? как-то стыдно.
Кочкарев. Почему ж стыдно. Скажите, что еще молоды и не хотите замуж.
Агафья Тихоновна. Да ведь они не поверят, станут спрашивать: да почему, да как.
Кочкарев. Ну так если вы хотите кончить за одним разом, скажите просто: пошли вон, дураки!
Агафья Тихоновна. Как же можно так сказать?
Кочкарев. Ну да уж попробуйте. Я вас уверяю, что после этого все выбегут вон.
Агафья Тихоновна. Да ведь это выйдет уж как-то бранно.
Кочкарев. Да ведь вы больше их не увидите, так не все ли равно.
Агафья Тихоновна. Да все как-то нехорошо… они ведь рассердятся.
Кочкарев. Какая ж беда, если рассердятся! Если бы из этого что бы нибудь вышло, тогда другое дело, а ведь здесь самое большее, если кто-нибудь из них плюнет в глаза, вот и все.
Агафья Тихоновна. Ну вот, видите!
Кочкарев. Да что же за беда! Ведь иным плевали несколько раз, ей-богу! Я знаю тоже одного: прекраснейший собой мужчина, румянец во всю щеку; до тех пор егозил и надоедал своему начальнику о прибавке жалованья, что тот наконец не вынес, плюнул в самое лицо, ей-богу! «Вот тебе, – говорит, – твоя прибавка, отвяжись, сатана!», а жалованья однако же все-таки прибавил. Так что ж из того, что плюнет? Если бы другое дело был далеко платок, а то ведь он тут же в кармане – взял да и вытер. (В сенях звонят.) Стучатся: кто-нибудь из них, верно, я бы не хотел теперь с ними встретиться. Нет ли у вас там другого выхода.
Агафья Тихоновна. Как же, по черной лестнице. Но, право, я вся дрожу.
Кочкарев. Ничего, только присутствие духа, прощайте! (В сторону.) Поскорей приведу Подколесина.
Явление 2
Агафья Тихоновна и Яичница.
Яичница. Я нарочно, сударыня, пришел немного пораньше, чтобы поговорить с вами наедине, на досуге. Ну, сударыня, насчет чина, я уже полагаю, вам известно: служу коллежским асессором, любим начальниками, подчиненные слушаются… недостает только одного: подруги жизни.
Агафья Тихоновна. Да-с.
Яичница. Теперь я нахожу подругу жизни. Подруга эта вы. Скажите напрямик: да или нет. (Смотрит ей в плечо. В сторону.) О, она не то, что как бывают худенькие немки, кое-что есть.
Агафья Тихоновна. Я еще очень молода-с… не расположена еще замуж…
Яичница. Помилуйте, а сваха зачем хлопочет. Но, может быть, вы хотите что-нибудь другое сказать, изъяснитесь… (Слышен колокольчик.) Черт побери, никак не дадут делом заняться.
Явление 3
Те же и Жевакин.
Жевакин. Извините, сударыня, что я, может быть, слишком рано. (Оборачивается и видит Яичницу.) Ах, уж есть… Ивану Павловичу мое почтение.
Яичница (в сторону). Провалился бы ты с своим почтением! (Вслух.) Так как же, сударыня? Скажите одно только слово: да или нет?.. (Слышен колокольчик; Яичница плюет с сердцов.) Опять колокольчик!
Явление 4
Те же и Анучкин.
Анучкин. Может быть, я, сударыня, ранее, чем следует и повелевает долг приличия (видя прочих, испускает восклицание и раскланивается). Мое почтение.
Яичница (в сторону). Возьми себе свое почтение! нелегкая тебя принесла, подломились бы тебе твои поджарые ноги! (Вслух.) Так как же, сударыня, решите: я человек должностной, времени у меня немного: да или нет?
Агафья Тихоновна (в смущении). Не нужно-с… не нужно-с… (В сторону.) Ничего не понимаю, что говорю.
Яичница. Как не нужно? в каком отношении не нужно?
Агафья Тихоновна. Ничего-с, ничего… Я не того-с… (Собираясь с духом.) Пошли вон!.. (В сторону, всплеснувши руками.) Ах боже мой, что я такое сказала?
Яичница. Как «пошли вон»? Что это такое значит – «пошли вон»? Позвольте узнать, что вы разумеете под этим? (Подбоченившись, подступает к ней грозно.)
Агафья Тихоновна (взглянув ему в лицо, вскрикивает). Ух, прибьет, прибьет! (Убегает.)
Яичница стоит разинувши рот. Вбегает на крик Арина Пантелеймоновна и, взглянув ему в лицо, вскрикивает тоже: «Ух, прибьет!» – и убегает.
Яичница. Что за притча такая! Вот, право, история!
В дверях звенит звонок и слышны голоса.
Голос Кочкарева. Да входи, входи, что ж ты остановился?
Голос Подколесина. Да ступай ты вперед. Я только на минуту оправлюсь, расстегнулась стремешка.
Голос Кочкарева. Да ты улизнешь опять.
Голос Подколесина. Нет, не улизну! ей-богу, не улизну.
Явление 5
Те же и Кочкарев.
Кочкарев. Ну вот, очень нужно поправлять стремешку.
Яичница (обращаясь к нему). Скажите, пожалуйста, невеста дура, что ли?
Кочкарев. А что? случилось разве что.
Яичница. Да, непонятные поступки; выбежала, стала кричать «прибьет, прибьет!». Черт знает что такое.
Кочкарев. Ну да, это за ней водится. Она дура.
Яичница. Скажите, ведь вы ей родственник?
Кочкарев. Как же, родственник.
Яичница. А как родственник, позвольте узнать?
Кочкарев. Право, не знаю: как-то тетка моей матери что-то такое ее отцу или отец ее что-то такое моей тетке – об этом знает жена моя, это их дело.
Яичница. И давно за ней водится дурь?
Кочкарев. А еще с самого сызмала.
Яичница. Да конечно лучше, если бы она была умней, а впрочем, и дура тоже хорошо, были бы только статьи прибавочные в хорошем порядке.
Кочкарев. Да ведь за ней ничего нет.
Яичница. Как так, а каменный дом?
Кочкарев. Да ведь только слава, что каменный, а знали бы вы, как он выстроен: стены ведь выведены в один кирпич, а в середине всякая дрянь, мусор, щепки, стружки…
Яичница. Что вы?
Кочкарев. Разумеется. Будто не знаете, как теперь строятся домы? – лишь бы только в ломбард заложить.
Яичница. Однако ж ведь дом не заложен.
Кочкарев. А кто вам сказал? вот в том-то и дело, не только заложен, да за два года еще проценты не выплачены, да в сенате есть еще брат, который тоже запускает глаза на дом, сутяги такого свет не производил, с родной матери последнюю юбку снял безбожник.
Яичница. Как же мне старуха сваха… Ах она бестия эдакая, изверг рода челове… (В сторону.) Однако ж он, может быть, и врет. Под строжайший допрос старуху! и если только правда… ну… я заставлю запеть не так, как другие поют.
Анучкин. Позвольте вас побеспокоить тоже вопросом. Признаюсь, не зная французского языка, чрезвычайно трудно судить самому, знает ли женщина по-французски или нет. Как хозяйка дома, знает…
Кочкарев. Ни бельмеса.
Анучкин. Что вы?
Кочкарев. Как же, я