Декоративные аркады в интерьере Входоиерусалимского придела кажутся довольно очевидным напоминанием об интерьере храма Гроба Господня в Иерусалиме
Интересно, что храм, кажущийся совершенно гармоничным, единым художественным высказыванием, на самом деле рос, как диковинное растение. Что сначала он имел шлемовидные главы, подобные сохранившейся главе собора Высоко-Петровского монастыря в Москве. Потом прибавились не только купола, но и шатровые крыльца с замечательной травной росписью сводов, а потом храм оброс еще одним нижним ярусом придельных церквей, первым из которых был придел над захоронением Василия Блаженного, поставленный в 1588 году. То есть то, что сейчас выглядит дико сложным, было еще сложнее, и к этому надо добавить окружение храма – почти вплотную примыкающие к его подпорным стенам кварталы и лавки Торга. Сегодня простор Васильевского спуска дает возможность любоваться чистотой архитектурного замысла, но изначальный контекст храма был совсем иным.
План 1750 г., на котором подле собора показаны Кофейная палата у Спасского моста, отделяющее храм от площади полукольцо торговых лавок и отдельная группа из церквей у соборной колокольни с лестницей, соединяющей задний двор с Москворецкой улицей. А также каменные здания бывших Тиунских палат (занимаемые Берг-коллегией и Сыскным приказом) и мелкие дворы купцов и церковнослужителей
На первый взгляд бросается в глаза странное несоответствие невероятно праздничного образа Покровского собора с тем, что мы со школы знаем о грозненской эпохе. Как с этой радостью соотносятся лютая тирания, ужасы опричнины и тому подобное? А никак. И Грозный – царь, которого мы привыкли видеть в образе старца с безумным взором, – был когда-то юн и прекрасен, талантлив и успешен, имел любимую жену-красавицу. Но в год завершения строительства Покровского собора внезапно умирает молодая царица. Советские археологи подтвердили версию самого Грозного: в костях зашкаливает свинец и ртуть, Анастасия действительно отравлена кем-то из приближенных.
С этого момента подозрительность Иоанна Васильевича принимает глобальные масштабы, начинается вторая половина его царствования, с опричниной и прочими бедами. Архитектура этого времени строга и лаконична, а тема, открытая Бармой и Постником, получит развитие лишь через семь десятилетий, когда восставшая после Смутного разорения страна снова начнет радоваться жизни и русские города расцветут узорочными храмами, такими же яркими, как до поры одинокий собор на Красной площади столицы.
Спасская башня
Покровский собор, несмотря на свою совершенную самодостаточность, образует неделимую пару с великолепной Спасской башней, венчающей главные ворота Кремля. Башня – самая торжественная доминанта площади, державный и народный, пафосный и радостно-новогодний, в общем, очень много какой символ России. Символ на редкость бесспорный и общий, идеальная декорация для торжественных и праздничных, грустных и радостных сцен нашей истории.
Циферблат часов Спасской башни.
Рисунок А. Мейерберга, 1661
В XIV веке, когда князем Дмитрием Донским была выстроена первая каменная крепость, эти ворота были просто Фроловскими – по имени церкви Фрола и Лавра, стоявшей неподалеку. В 1464 году на фасадах ворот были установлены скульптуры итальянской работы, на внешнюю сторону встал Георгий Победоносец, будущий герб столицы. Но стать Георгиевскими ворота не успели, вскоре они были перестроены заново, а статуи перенесены в соседний монастырь. В середине XVII века, когда Москва стала до такой степени стольным городом, что выше нее оставалось только небо, главные ворота были названы именем самого главного покровителя. Икона Спасителя, ликвидированная в 1930-е, в 2010-м обнаружена под штукатуркой практически невредимой.
«Красная площадь во второй половине XVII века», А. Васнецов. 1925. Бремя научного познания минувшей сотни лет вынуждает обратить внимание на некоторые неточности этой классической реконструкции: кремлевская стена никогда не имела верхних навесных бойниц; зубцов и бойниц не имел и ближний к зрителю пушечный раскат, на самом деле 8-гранный в плане. Трогательная деталь: над дверью раската Васнецов поместил вывеску «Данилов» – действительно бастион с лавками был выстроен на средства этого купца, но в 1688-м, уже после надстройки шатром стоящей позади раската башни. Также неверно изображены Верхние ряды, бывшие одноэтажными, но с внешней арочной галереей
Кто же эти прекрасные люди, строители башни, подарившие нам красу и гордость новогодних открыток? Часть информации содержится в белокаменной надписи, пребывающей над аркой ворот, чуть ниже иконы, но лишь для умеющих читать латынью. Русская транскрипция размещена с обратной стороны башни, в ней сказано, что в лето 1491-е «делана бысть сия стрельница повелением Иоанна Васильевича самодержца всея Руси, а делал Петр Антоний Солярио от града Медиолана», то есть Милана. Стоящие рядом имена русского князя и итальянского архитектора означают гарантию того, что оберегаемый воротами город – истинный Третий Рим, придуманный русскими и построенный фряжскими мудрецами. То, что русская надпись размещена на внутренней стороне крепости, тоже символично: здесь – город, там – мир. При всем недоверии к иноземной хитрости, отсель все флаги в гости будут к нам, Москва становилась столицей нового европейского государства.
Калька, снятая с подлинной закладной доски Спасских ворот, ныне хранящейся в фондах Музеев Кремля
Есть и более романтическая версия происхождения ворот: Р. Э. Рахматуллин обращает внимание на то, что в русском календаре год их строительства исчислялся как 6999 от сотворения мира и что это была пора очередного ожидания его конца. Ожидания столь искреннего, что многие пренебрегли весенним севом. «Стены Кремля, однако, строились, и торопливо. Строились, чтобы встретить светопреставление. Чтобы запереться от антихриста и отворить Христу… Если согласиться с допущением историков, что башня новых Фроловских ворот сразу стала часовой, то первое время на ее часах считалось как последнее. Пока не оказалось новым»[41].
Фасад и разрез Спасской башни из книги С. П. Бартенева, 1912. На разрезе видны «шотландские» аркбутаны в основании восьмериковой надстройки
В 1491-м построена лишь нижняя, четырехугольная часть башни, а роскошная шатровая надстройка датируется 1626 годом. Поставим эту цифру в ряд невеселого хронографа первой четверти XVII века. 1605-й – пришествие Лжедмитрия, начало Смуты. 1612-й – изгнание поляков из Москвы. 1613-й – воцарение Михаила Романова. 1618-й – возвращение шляхтичей и их разгром в