— Ты ранена? — спросил я.
— Нет… — прошептала она. — Но я так боялась…
— Все кончено. Ты свободна! — сказал я, обняв женщину.
А она проговорила:
— Спасибо, Жорж…
Вера поцеловала меня, я ответил, но быстро отстранился от нее, понимая, что сейчас еще не пришло время для проявления чувств. Из темноты должен был появиться английский лейтенант вместе с чеченцами.
И потому я прошептал ей:
— Нам сейчас нельзя терять времени. Мертон еще вернется, и с ним будут чеченцы. Нужно решить, как действовать.
Тут и Казбич спросил у пленного князя:
— Где Мертон?
— Он должен вернуться сюда к рассвету, — сказал Георгий Гиоргадзе.
— Зачем? — снова спросил горец.
Князь поведал:
— Чтобы принести золото для меня. И тогда я позволил бы ему забрать Веру. Он считает, что она — это ключ для шантажа русского правительства.
— А если Мертон не принесет золото, что тогда? — опять задал вопрос джигит.
— Тогда он не получил бы эту женщину. Но, на самом деле, я и так не собирался ему ее отдавать. Не скрою, я использовал ее в качестве приманки. Печорин не даст соврать, что я открыто объявил об этом перед комендантом, как только прибыл в крепость, — сказал Георгий.
— И ты собирался убить Веру, если золота не будет? — продолжил допрос Казбич.
Но, князь начал отрицать:
— Нет! Как вы могли подумать подобное? Такого и в мыслях у меня не было! Я не из тех, кто убивает женщин! Я только хотел заманить Мертона в ловушку с помощью Веры, чтобы сцапать его вместе с золотом!
Я нахмурился, вспомнив разговор Гиоргадзе возле костра с его главным телохранителем. Теперь он отчаянно врал. Впрочем, реакция плененного князя была типичной для труса. Он пытался выкрутиться, как мог, прикидываясь невиновным. С чего бы ему в этих обстоятельствах признавать, что собирался Веру убить, если не получит за нее золото от Мертона? Впрочем, подлые планы князя и англичанина мне стали вполне понятными.
Я бросил взгляд в сторону Казбича, подумав о том, как действовать дальше. Поскольку англичанин не знает, что случилось здесь в его отсутствие, то у нас есть отличный шанс устроить ему засаду.
— Что будем делать? — спросил джигит, оставив связанного князя в дальнем углу каземата и подойдя к нам.
Я задумался. У нас оставалось только одно преимущество — мы знали, что Мертон идет сюда, а он не знал, что его уже ждем мы.
— Устроим засаду у входа в подземный ход, — сказал я. — Когда англичанин и чеченцы поднимутся сюда, в крепость, мы внезапно ударим с тыла.
Казбич усмехнулся:
— Хитро. Но нас только двое против неизвестного числа врагов. А вдруг Мертон приведет сюда еще много чеченцев, желая отобрать у князя Веру силой, а не платить за нее золотом?
— Тогда нам не справиться. Останется лишь постараться успеть убить Мертона, чтобы погибнуть не зря, — мрачно кивнул я.
— И этого, — джигит указал в сторону связанного князя.
Тут Вера неожиданно сказала:
— Дай мне оружие, Жорж, и я присмотрю за ним. Не забывай, что я — дочь боевого генерала, и с оружием обращаться умею.
С сомнением поглядев на эту восхитительную авантюристку, я все-таки сунул ей в руку небольшой запасной узкий кинжал, похожий на стилет, спрятанный до этого у меня за голенищем сапога. Она уверенно сжала рукоять обоюдоострого клинка и села на камень подле Гиоргадзе, глядя на него с ненавистью, прекрасно понимая, что он собирался с ней сделать, если бы мы опоздали, чтобы спасти ее.
Мы с Казбичем быстро обыскали убитых, забрав оружие. Затем, спрятав трупы в руинах и оставив пленного князя под присмотром Веры, спрятались у входа в катакомбы. Темнота сгустилась окончательно. Лишь звезды холодно мерцали над горами, да резкий осенний ветер завывал в скалах. Не зажигая огня, чтобы не демаскировать себя, мы дежурили всю ночь по очереди, кутаясь в теплые бурки, найденные в палатке князя Гиоргадзе. Я клевал носом, борясь со сном, когда вдали послышались шаги…
Сперва я подумал, что показалось. Но нет. Ветер дул в мою сторону, донося характерные звуки. И я растолкал Казбича, задремавшего недалеко от меня. Теперь мы слушали вместе, как шаги приближались, осторожные и крадущиеся. В темноте под светом луны и звезд тихонько поднимались по склону несколько человек. Трое или четверо. Не больше. Я прижался к груде камней, сжимая в руке пистолет и всматриваясь во тьму. Казбич замер рядом, его глаза тоже неотрывно следили за тропой, ведущей снизу к развалинам крепости.
Сначала мы решили, что это передовой дозор отряда Мертона. Но, вскоре, достигнув развалин внешней крепостной стены, идущие остановились, о чем-то совещаясь. И тут мне показалось, что я услышал русские фразы и знакомую интонацию. Действительно, в свете луны я узнал Максима Максимовича! Штабс-капитан сдержал слово, лично возглавив наши поиски во главе казачьего отряда! Получалось, что теперь у нас были все возможности для того, чтобы приготовить Мертону настоящую западню, из которой английский шпион уже не сможет вырваться!
Не веря в удачу, я осторожно подал тот условный сигнал, о котором мы когда-то условились в штабе — два коротких негромких свиста, а потом еще два. И Максимыч мгновенно замер, прислушиваясь. Через мгновение он ответил тем же, и я вышел из укрытия. Но, Казбич продолжал держать пистолет наготове, тоже не сразу поверив в такую щедрость фортуны.
— Печорин! — воскликнул штабс-капитан, широко улыбаясь при свете луны. — Черт возьми, а я уж думал, что не догоню тебя!
— Рад вас видеть, Максим Максимович, — ответил я, пожимая его руку. Потом доложил:
— Мы взяли Гиоргадзе в плен и освободили Веру. Но Мертон скоро будет здесь с отрядом чеченцев.
Казаки, сопровождавшие штабс-капитана, все были опытными ветеранами, такими же, как и он сам. Но, их оказалось не так много. За передовой группой подтянулось всего лишь одно отделение, потому что Максимыч не хотел понапрасну рисковать людьми в труднодоступных горах, взяв с собой лишь самых лучших стрелков, следопытов и скалолазов, умеющих залезать на любую кручу. Но и этих бойцов все-таки было вполне достаточно, чтобы устроить полноценную засаду на супостатов.
Я быстро объяснил ситуацию: Мертон придет с чеченцами, намереваясь рассчитаться с князем Гиоргадзе, чтобы выкупить у