– Осьминог, – подтвердила она.
Я посмотрела налево, потом направо. Как и ожидалось, поблизости не обнаружилось никаких водоемов. До океана отсюда… Не знаю сколько. Много-много дней пути – это точно. И на пути еще горы, которые осьминог вряд ли бы переполз.
Да, это правда странновато.
Один из сопровождающих нас наемников осторожно потыкал тушу мечом. Сероватая масса не шевельнулась, щупальца с присосками не дрогнули. Значит, существо было дохлым. Причем уже какое-то время, судя по тому, какой запах до нас сразу донесся.
– Что за фьёртовщина, – пробормотала нянюшка.
– Фьёртовщина или нет, – проворчал кучер, закатывая рукава, – надо убрать это с пути. Дамы, отойдите-ка подальше. Ну-ка, давайте, подмогите!
Это уже относилось к охранникам, которые со вздохами принялись «подмогать» Минду оттаскивать осьминога на обочину. Наблюдать за этим было не очень интересно. Еще раз оглядев рыжую степь, я вернулась к карете, немного пошуршала в вещах и вытащила из них сковородку.
– Никак леди Линни решила прислуге ужин сготовить, пока они трудятся в поте лица, – съязвила Даница, заметив, что появилось у меня в руках. – Надеюсь, главное блюдо будет не из даров моря?
– Очень смешно, нянюшка, – мрачно ответила я. – Другого оружия у меня нет, а защищаться чем-то нужно. Тебе не приходило в голову, что это может быть засада степняков, охотящихся за богатыми греладскими путниками?
– Да какие мы богатые! – поморщилась она, оглядывая побитую, обшарпанную карету.
В самом деле, из денег у меня за душой не завалялось ни гроша. Мой статус и так был невысоким – всего лишь какая-то баронская дочь. Причем никакой благородной древностью мой род не обладал – отец происходил из черни, а титул получил за достижения на поле боя. После того как они с матерью друг за другом почили в Бозе, меня взяла к себе тетка по материнской линии. И конечно же, она пригребла к рукам и мгновенно растратила все, что должно было перейти мне по наследству. А когда она поняла, что из меня больше ничего не вытянешь, то сплавила замуж за графского сынка.
Возможно, кстати, от эльфа и приходили какие-то подарки к помолвке… Просто тетушка успела их перехватить раньше, чем мне стало об этом известно.
Так или иначе, охрану я нанимала на собственные деньги, причем ради этого пришлось продать мамины драгоценные серьги, которые чудом удалось спрятать от вездесущей тетушки. О степных кочевниках рассказывали слишком много пренеприятных баек. На то, чтобы добраться до жениха быстрым способом – через волшебные Колдовские пути, монет уже не хватило. Тетушка помочь в этом не захотела – наверное, рассчитывала, что я бесследно исчезну где-нибудь по дороге. И у нее были все шансы оказаться правой.
Я покрепче перехватила рукоять сковородки и еще раз огляделась.
– Может, мы и небогаты, но мой жених – сын графа, – напомнила я. – Степняки могут понадеяться на выкуп.
Даница хихикнула.
– Какое разочарование их ждет.
– Знаешь, нянюшка, меня прямо иногда сомнения берут, на чьей стороне ты в этой истории, – проворчала я.
– На твоей, душечка. Иначе бы я не поехала с тобой в такую даль, на самый край мира, бросив все блага цивилизации, – сладким голоском ответила она.
– Под благами ты имеешь в виду выращивание петуний? – уточнила я.
– Разве плохое хобби для зрелой женщины? Посмотри-ка лучше вон туда. Зрение совсем никакое стало, не пойму, что там такое. Видишь? Вдалеке, над холмиком.
Даница преувеличивала – видела она, в ее-то годы, едва ли не лучше моего. Однако я послушно прищурилась и вгляделась туда, куда она указывала.
Хм, как странно дрожит воздух над землей. А ведь в степи далеко не жарко – близится конец осени, к тому же солнце садится, и ночная прохлада всё ощутимее дышит в лицо. Мираж? Но он тоже обычно возникает в другое время суток – нас об этом предупреждали на постоялых дворах, чтобы мы не заблудились.
Колеблющийся воздух быстро сгущался, превращаясь в сероватое облачко. За ним неожиданно проступили очертания другого ландшафта, словно приоткрылось окошко в другую страну. Изображение было блеклым, но я смогла разобрать желтоватые горы вдалеке и высокие барханы вблизи. Между ними вилась узкая мощеная дорога, на которой схватились врукопашную с десяток мужчин.
Прежде чем картинка стала яркой и первый из этих мужчин прямо из зависшего в воздухе миража спрыгнул на землю, мы с няней одновременно выдохнули:
– Колдовские пути!
Это были не мираж и не окно, а портал, ведущий на сеть магических троп!
Появившийся оттуда человек определенно был нашим соплеменником – греладцем. Лучше темных, слегка вьющихся волос, карих глаз и характерного прямого носа об этом сообщал королевский герб на запыленных и покрытых вмятинами доспехах. Мужчина и так еле держался на ногах, чуть не упав при прыжке, а следом из портала выскочили двое его преследователей.
Раньше я никогда не видела степняков. Хоть мы и приближались к границе, а все еще ехали по греладской земле. Однако это могли быть только они, кочевники. Круглые плоские лица, узенькие глаза-щелочки, непривычная одежда из шкур, больше похожая на лохмотья, конусообразные кожаные шапки – при том что в королевстве обитало несколько народов, у нас так никто не выглядел.
Дикари, вооруженные кривыми мечами, бросились на греладского воина. А у него ни щита с мечом, ни даже кинжала в руках не осталось. Бой был неравным, и даже я, никогда не участвовавшая в настоящих боях молодая девушка, понимала, что мужчина сейчас умрет.
В груди что-то всколыхнулось. Я не могла просто так стоять и смотреть, как убивают почти беззащитного человека. Не так меня воспитывал отец, и против этого восставало все мое нутро. Я подняла сковородку повыше и сделала шаг вперед…
Меня дернули за локоть, рывком возвращая назад.
– Линн Талвор, ты ополоумела?! – возмутилась нянюшка. – Приличные леди не дерутся, а позволяют мужчинам самим решить их проблемы.
Я огляделась.
– Ты с кем разговариваешь? Что-то не вижу здесь приличных леди.
Она фыркнула.
– Дай, в конце концов, отработать плату тем лоботрясам, которые тащатся за нами хвостом и называются