Ее только что накормили морковкой с цианистым калием (!), обули в медные «башмаки» и, подсоединив электроды, пропустили переменный ток в 6 600 вольт! Топси умерла через десять секунд – как будто мгновенно поджарилась на гигантской сковородке…
Зачем же Эдисон уничтожил столько живых душ?
Лишь для того, чтобы испугать широкую аудиторию «смертоносным переменным током» и не лишиться денежных доходов в случае, если будет развиваться проект Тесла…
Однако публично казнить слонов в Америке прошлого века – любили. Так, в интернете до сих пор можно найти фотографию расправы над Мартой, якобы убившей восемь человек, хотя доподлинно известно только об одной жертве – помощнике дрессировщика, проткнувшем животному шкуру острым металлическим багром. Казнь состоялась в сентябре 1916 года в присутствии 5 000 человек, среди которых были женщины и дети…
На сей раз слона было решено повесить.
Шею Марты обмотали цепью, подняли слониху краном, но… забыли освободить от цепей лодыжки – было слышно, как рвались сухожилия.
Цепь на шее не выдержала, Марта упала на землю, сломав бедра. Но не насытившиеся жаждой страданий «венцы природы» снова потащили на эшафот несчастную слониху, и следующая попытка под бурные аплодисменты зрителей оказалась удачной…
С тех пор прошло сто лет. И сейчас уже трагическая гибель Топси и Марты не вызывает у американцев других эмоций, кроме ужаса, сожаления и стыда.
Когда в 1944 году случился страшный пожар, уничтоживший большую часть аттракционов Кони-Айленд, его назвали «местью Топси», сознавая, что жестокое убийство всегда требует ответных жертв.
В 2003 году в музее Кони-Айленда был установлен памятник Топси…
С 20-х годов прошлого века в американской киноиндустрии работает организация American Humane Film and Television Unit (AHFTU) по предотвращению жестокого обращения с животными во время съемок.
И если в титрах фильма есть надпись: «Ни одно животное не пострадало при съемках фильма», это означает, что специальный представитель AHFTU был на съемочной площадке, контролируя безопасность животных.
В России же подобной организации никогда не было…
В 1963 году режиссер Сергей Бондарчук работал над киноэпопеей «Война и мир» по одноименному роману Льва Толстого.
Посмотреть на съемки собрались местные жители с детьми. По сценарию в одной из сцен с обрыва должна была падать конница.
Лошади в количестве 200 голов были взяты с мясокомбината. По приказу режиссера к их ногам крест-накрест привязали веревки и, когда животные подбежали к пропасти, резко затянули – все стадо рухнуло вниз, ломая шеи, ноги…
Покалеченных лошадей тут же, на глазах зрителей, забивали.
«Их все равно на мясо!» – объяснял Сергей Бондарчук возмущенным свидетелям, а гибель лошадей необходима для создания «исторической реальности»!
Вряд ли сам Лев Николаевич согласился бы с подобной «необходимостью». Для него, утверждавшего, что «от убийства животного до убийства человека один шаг», подобное варварство было бы настоящей трагедией.
Традицию убивать животных во имя исторической достоверности продолжил другой известный режиссер – Андрей Тарковский.
Так, во время съемок фильма «Андрей Рублев» несколько живых лошадей сбросили с колокольни. Одной – на камеру – перерезали ножом горло. Живую корову Тарковский собственноручно облил бензином (ибо никто другой не согласился!] и поджег! С отчаянным мычанием живым факелом корова носилась по съемочной площадке…
Этот эпизод шокировал всех, и 13 января 1966 года на имя министра культуры СССР Екатерины Фурцевой пришло письмо из Ялты от работницы секции охраны животного мира Е. Галукович:
«На «Мосфильме» снимается фильм «Андрей Рублев». В киножурнале № 2 за 1965 год показаны кадры из этого фильма. В сцене пожара заснят живой горящий теленок (крупный план]. Картина пожара от этого живого факела не стала грандиозной, но вызвала глубокое возмущение и у взрослых, и у детей, а для подростков с наклонностью к жестокости это послужит примером для подражания. Талантливый и человечный режиссер не стал бы прибегать к подобным садистским приемам.
Настоятельно просим вырезать этот дикий кадр из фильма, так как зрелище живого существа, горящего, глубоко травмирует зрителей».
Тарковский оправдывался: корова, мол, была накрыта асбестом, а лошадь – со скотобойни, все равно бы погибла…
Но корову сожгли живьем, и об этом свидетельствует не только Алиса Аксенова – директор Владимиро-Суздальского музея-заповедника, где проходили съемки, но и местные жители:
«Ложь, мол, корова была накрыта асбестом. Это ужимки режиссера (садиста и труса] задним числом. Корова горела живой! Мы, местные, это до сих пор хорошо помним…
Вы можете не верить мне. Но город Владимир – маленький город. Крики коровы, сгорающей заживо по указанию «творческой личности», я запомнил как одну из самых страшных несправедливостей мира…»
«Корову облили горючим веществом и подожгли. Она горела, а вся съемочная группа стояла рядом и наблюдала ее предсмертные конвульсии. Оператор подыскивал наилучший ракурс, а режиссер вдохновлял этот процесс. Коней затаскивали на колокольню и сбрасывали оттуда, чтобы «в натуре» снять лошадь с переломанными ногами. Было несколько дублей: страх, предчувствие смерти, потеря опоры, несколько секунд дикого ужаса, боль и, наконец, сама смерть… Можете представить себе их глаза? Разве ВСЕ ЭТО стоит нашего удовольствия от просмотра? Да и удовольствие-то сомнительное» («my-hit.org», 21.02.2013].
Кадры страшных смертей животных были вырезаны, тем не менее в фильме длительно смакуется зверское убийство христианским монахом собственной собаки, долго перебирающей в агонии лапами…
Как-то в подростковом возрасте мне довелось увидеть «шедевр» Тарковского – «Андрей Рублев». Не могу забыть ужас и возмущение не только от садистского поступка «служителя Бога», но и от молчания, бездействия присутствующего при жестокой расправе над Божьим созданием равнодушного человеческого стада…
Именно такое «стадо» наблюдало и за страданиями сжигаемой коровы на съемочной площадке – «преемственность поколений»?
Неизвестно, убили ли собаку в реальности или нет.
Вполне может, и убили, ибо режиссер в своем стремлении достичь «исторической достоверности» перешел все границы дозволенного.
По его вине во время съемок погибли не только животные, но и пострадали фрески самого Андрея Рублева.
На крыше кафедрального Успенского собора во Владимире Тарковский решил устроить «бутафорский» пожар, быстро переросший в настоящий, – вспыхнули стропила древнейшего храма! И пока пожарные, пытаясь спасти историческую реликвию, отчаянно боролись с огнем, перепуганный режиссер спрятался в гостинице «Владимир». Фрески Андрея Рублева в Успенском соборе пришлось восстанавливать. В результате реставрации «…живопись начала XV века была безжалостно затонирована и навсегда потеряла подобие подлинности».
Благодаря жесткой советской цензуре, в течение пяти лет фильм не выходил на широкие экраны страны. А когда в урезанном почти наполовину виде попал в прокат, его сурово осудили критики. Александр Солженицын писал, что «натурализм Тарковского переходит в "несердечность”», что через фильм «протянута цепь уродливых жестокостей».