Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Смехотерапия» - Альманах Российский колокол. Страница 32


О книге
воздушных, полупрозрачных комочков, готовых в любой момент, подчиняясь ветру, подняться в воздух или вспыхнуть от брошенного чинарика. Поседевшие от пуха тополя избавлялись от семян, которые буквально засыпали весь город. Василий перестал на время сосать цигарку и пошурудил клюкой ближайший ком пуха, зацепившегося за ножку лавочки.

– Порох! Право, порох! Как думаешь, Пётр, почему возникают пожары, и с каждым годом все чаще и чаще? Молчишь! И правильно делаешь! Подпустить петуха сегодня, особенно в июне, раз плюнуть. У многих молодых людей «вместо сердца пламенный мотор». Произнесет такой «пламенную речь», иностранцы ее называют спич, что-то вроде наших спичек, и пожалуйста – «из искры возгорится пламя». А если не разгорается, помогут, и газетку подкинут, «Искру», например, и готово – «Взвейтесь кострами, синие ночи!»

Пётр кинул взгляд на Василия и буркнул:

– Искрометно-пожарный юмор?

– Согласен! Что есть, то есть! Жизнь-то, Петя, какая сейчас пошла? Пофигительская. Всем пофигу. Без юмора не выжить. Все, как улитки, сидят в своих раковинах за толстыми противоосадными заборами или железными дверями и думают: «Да гори все синим пламенем, может, и погреться удастся».

– Это точно!

– Мне рассказывал наш сосед, ну ты его знаешь, такой, с огненной шевелюрой. Капитаном был. Однажды и скомандовал то ли танкам, то ли пушкам: «Огонь, батарея, огонь, батарея, огонь, огонь, огонь!» – и море огней. Попал, а потом промахнулся. Запил и запел: «Гори, гори, моя звезда…»

Разжаловали его и уволили. Теперь в клубе выступает, стихи читает.

– Я слышал, что-то про рябину.

– Про рябину!.. Тундра ты, Пётр. Умный мужик, а тундра. За кадык заливать пореже надо. Словами, особенно стихами, знаешь как можно душу зажечь? Это же Есенин, «горит огонь рябины красной», понимать надо!

– Я понимаю. Когда лесной пожар, у рябины пламя самое красное.

Василий сделал затяжку до самого не могу и закашлялся:

– Это ты красный, когда на грудь примешь, а рябина… от стыда она краснеет за наше отношение к лесу. Каждый год тысячи гектаров выгорает, и никто горючими слезами не умывается. Срамота!

– Да-а-а! Только погорельцы, а нам постоянно ГэСээ-Мов и техники не хватает.

– Зато гладких спереди много. Прямо «горят» на работе. МЧС изобрели и успокоились. Теперь есть с кого спросить. Палочка-Шойгу-выручалочка.

– Ну, этот мужик что надо, везде поспевает.

– Успеть-то успевает, да не всегда потушить можно. На прошлой неделе, сам знаешь, прикатили наши, ну и что? Мы, МЧС, милиция, а воды нет. Пожарный кран за километр, и тот не работает. Пока то да се, а тушить уже нечего. «Искры гаснут на лету».

– У них три предписания от нас были.

– Писатели!.. Не писать, а каленым железом российское разгильдяйство выжигать надо.

Василий свернул новую «козью ножку»:

– Я, Пётр, как ты знаешь, в академии даже по коридору не ходил, но соображалка работает.

– В пожарке все это знают.

– Так вот, я так кумекаю: демократия демократией, но не надо ждать, пока жареный петух в одно место клюнет. Каждый должен знать: нарушил закон, не сделал то, что должен был сделать, получай под зад коленом, а лучше сапогом и выкладывай бо-о-ольшие бабки. Пока этого не будет, хлебать нам лиха полной ложкой.

– Да! Одними штрафами тут не обойтись.

– Это же все равно, что костер бензином заливать. Мы пишем, штрафуем. Они тут же у руководства деньги требуют на противопожарную охрану. Получают их, но все горит по-прежнему или еще лучше. Расходы растут, пожары тоже, а страхолюдина как сидела на месте, так и сидит.

– Василий! Тебе в городскую Думу надо.

– Ага! На предвыборную кампанию ты мне пол-лимона дашь?

Пётр, отмахиваясь от тополиного пуха, достал из кармана семечки и стал сосредоточенно лузгать, погрузившись в поиски ответа.

– Пошли, пора обедать.

Они не торопясь двинулись в сторону столовой. Василий щелчком стрельнул назад недокуренную цигарку, которая сверкнув искрами, упала прямо в пух. Через несколько минут пожарная часть была поднята по тревоге. Тушили яростно и упорно, но один частный дом сгорел-таки дотла.

Владимир Уланов

Родился в с. Разведка Смоленского района Алтайского края. Журналист, писатель, общественный деятель, член Союза писателей России и ИСП.

У писателя издана 51 книга. Его произведения опубликованы за границей: в Лондоне, Будапеште, Молдове, Таджикистане; известны в Европе, о нем написаны статьи в «Википедии» Англии, Италии, Франции, Испании.

Владимир Уланов награжден медалью им. Кирилла и Мефодия за крупный вклад в славянскую словесность. Кроме того, автор является обладателем Российской литературной премии – 2018 и медали «За заслуги в области культуры и искусства». Также он награжден медалью поэта-героя Великой Отечественной войны Бориса Богаткова «За весомый вклад в развитие русской литературы и воспитание патриотизма в подрастающем поколении».

Владимир Уланов – номинант премии «Наследие» 2019 года. Награжден знаком «Наследие» и дипломом номинанта; получил благодарность за активное участие в литературном процессе России от Государственной думы Федерального Собрания Российской Федерации. Кроме того, Владимир Иванович удостоен почетного знака Лондонской литературной премии 2019 г. В том же году президиум Российского союза писателей наградил автора медалью Ахматовой за внесение значительного вклада в развитие русской литературы.

Ох уж эта баня по-русски!

Из воспоминаний иностранного сотрудника

Когда я по приглашению одной из фирм по работе находился в небольшом российском городке, из-за сурового климата стал часто болеть. И вот однажды встретил я своего знакомого, Сергея, с которым вместе работал. Разговорились о житье-бытье. Я ему поплакался, что вот, мол, стал часто страдать простудными заболеваниями. А тот, выслушав, посоветовал ходить в баню, как знаток, сославшись на то, что исстари в народе считается: нет такого лекарства, которое бы по своей силе и целебности равнялось бане.

Эти слова крепко запали мне в душу, и я решил посещать баню. Но предварительно прочитал про нее популярную литературу, посоветовался с врачом. И, подготовленный таким образом, я отправился в баню.

С улицы баня была великолепна, что тебе дворец. Но когда я вошел в вестибюль, настроение немного упало. Вестибюль имел унылый вид из-за невзрачной покраски стен, старого поблекшего трюмо, перед которым молодые люди поочередно расчесывали мокрые волосы. Однако высокая стоимость билета все-таки вселяла надежду. Значит, и обслуживание здесь должно быть на высоком уровне.

Но, войдя в зал раздевалки, я и вовсе пришел в уныние. Кругом стояли серые шкафы, удушливо пахло сыростью, пол был залит водой. Прежде чем идти в парную, я хотел приобрести веничек, так как вычитал, что, например, березовый помогает при ломоте в суставах, мышцах, дубовый подходит для людей с жирной кожей и делает

Перейти на страницу: