* * *
Уютно устроившись на сильных и крепких папиных руках, завернувшись в теплое одеяло, мальчик под ровный папин голос и мерный стук его большого сердца, очень похожего на стук больших волшебных часов, как правило, засыпал, и ему снились волшебные разноцветные сны, в которых он гулял по зеленой изумрудной траве, растил и поливал красивые желтые, голубые, красные, розовые, синие, фиолетовые, белые, оранжевые цветы, кормил с рук разноцветных маленьких птичек и играл с большими красивыми разноцветными бабочками…
И небо над ним было ярко-голубым…
И море плескалось у его ног удивительно чистого синего цвета…
И солнце на небе было желтым…
И вообще все вокруг было разноцветным…
В этих снах всегда был папа, который сражался со страшным злодеем вместе с мальчиком и всегда его побеждал, а потом они вместе уплывали далеко-далеко, туда, туда за горизонт, туда, где садится солнце, и над ними кружили белые чайки и развевались алые паруса.
* * *
Сказка была длинная, и когда папа начинал ее рассказывать, было еще светло, а когда она оканчивалась, уже наступал вечер, и в комнате сгущались сумерки.
Папа знал, что мальчику нравится эта сказка и что ему она снится, поэтому, когда он замечал, что его сыночек, уютно устроившись у него на руках, спит, все равно рассказывал свою сказку до конца, до самого-самого конца, а потом долго-долго о чем-то думал, стараясь сидеть почти неподвижно, держа маленькое, почти невесомое тельце спящего сыночка в своих больших и сильных руках, как самое большое сокровище.
Мама мальчика очень любила, когда папа рассказывал мальчику свои истории и очень так по-мужски о чем-то с ним серьезно говорил, так как успевала сделать многое из запланированных дел. Но иногда бывало так, что и она, так и не закончив свои бесконечные дела по дому, садилась в кресло, стоящее рядом, и тоже с удовольствием ее слушала. А потом, когда мальчик засыпал и видел свои особые цветные сны, они очень тихо, чтобы не потревожить сон мальчика, долго говорили о чем-то взрослом и важном.
Иногда тихо спорили.
А потом, стараясь не разбудить, бережно переносили спящего сыночка в кроватку.
Они были большие взрослые люди и прекрасно понимали, что утром сны кончатся. Кончатся на самом интересном… И что сны – это сны и они не всегда похожи на реальность. И утром, утром все будет по-другому.
Но они знали и другое.
Они знали, что мальчик очень любит эти красивые сны… Они знали, что мальчик хочет жить в такой стране-сказке, и они знали, что единственное, что они могут сделать для своего сыночка, – это не мешать ему их видеть.
Цветные сны – это было то немногое, что они могли дать мальчику.
* * *
Когда наступало утро и сон кончался, мальчик, не понимая, что цветная страна – это всего лишь сон, всегда немного грустил, ну совсем немного – немного оттого, что разноцветные сны кончались, немного оттого, что папа опять на своей работе и неизвестно когда выкроит время на их особые мужские разговоры.
Но утром рядом с мальчиком всегда была мама, а мама его успокаивала и старалась развеселить. А еще она постоянно напоминала мальчику, что никому, кроме мамы и папы, говорить об этих цветных снах нельзя. Даже доктору. Это их, мальчика, мамы и папы, маленькая тайна. И мальчик, даже если он маленький, должен эту тайну уметь хранить, если он хочет, чтобы ему снились разноцветные сны.
* * *
Мальчик был еще маленький, чтобы оставлять его дома одного, и мама мальчика на работу не ходила.
Она гуляла с ним в парке, читала ему книжки, кормила его, укладывала его спать, а когда он болел, ухаживала за ним, помогая ему как можно быстрее выздороветь.
Мама у мальчика была, как и все мамы на свете, просто мамой.
И, как и все дети, маму мальчик очень-очень любил и очень-очень ей верил.
Поэтому об этих снах он никому не рассказывал.
Мама не могла объяснить мальчику почему об этих цветных снах не надо никому рассказывать, так как мальчик был еще маленький (как объяснишь ребенку, что в стране, где они живут, разноцветные сны и сказки запрещены), но маме очень нравилось наблюдать, как мальчик радуется редким возможностям побыть с папой и послушать его интересные истории о добре и зле, о том, что такое хорошо и даже что такое плохо…
Поэтому, слушая его сбивчивые рассказы о том, что ему снилось, и какие подвиги он с папой совершил во сне, и как там, во сне, все было красиво, она всегда его успокаивала, объясняя, что его сны непременно сбудутся и когда-нибудь он обязательно-обязательно будет жить в такой разноцветной стране, и еще, когда он вырастет и будет таким же большим, как папа, он обязательно увидит сам многое из того, что ему рассказывает папа, потому что наверняка станет великим путешественником и сам побывает в далеких волшебных разноцветных странах.
* * *
А еще мама вызывала к нему доктора, когда мальчик болел.
Доктор жил недалеко.
Мальчик, гуляя в парке с мамой, часто видел доктора, который жил неподалеку от них, неизменно куда-то спешащего с серым докторским чемоданчиком, большим серым зонтом под мышкой и в неизменных серых калошах. При виде мамы и мальчика доктор, несмотря на буквально осязаемую занятость и постоянную нехватку времени (у него было большая практика в городе), всегда вел себя предельно вежливо, всегда первый здоровался и даже кланялся. Он даже находил время спросить у мамы, все ли у них в порядке и как здоровье ее сыночка.
С точки зрения мальчика, доктор был очень-очень странный, потому что, когда мама начинала ему рассказывать о мальчике, он начинал ее перебивать, извиняться и, ссылаясь на занятость, быстро удалялся по своим делам. И хотя мама ставила доктора мальчику в пример, объясняя, что именно так ведут себя воспитанные люди, мальчик всегда удивлялся, не понимая, почему, когда доктор задает вопросы, на которые он совсем не желает слушать ответы, это «хорошо» и даже очень «прилично», а когда он, мальчик, задает вопросы и очень хочет услышать на них ответ – это «плохо» и