Внутри явно кто-то был, отчётливо слышались щелчки клавиш. Значит, один из работорговцев остался работать. По-видимому, дежурил.
Как обмануть человека? Скажи ему то, что он сам хочет услышать. Тогда он поверит тебе и примет твою ложь с благодарностью даже что ли.
— Эй, — проговорил я. Негромко, но чтобы меня услышали внутри. — Ты там? Я тебе пива принес.
— Так заходи, — был ответ.
Продолжая сжимать пистолет в правой руке, я левой потянул на себя дверную ручку, а когда перед моими глазами появился парень, достаточно высокий, худощавый, и в очках, навёл ствол пистолета ему в лоб.
Негромко хлопнул глушитель, гильза отлетела в сторону, звякнув о кафельный пол, а местный программист завалился вперёд. Отсюда было видно, что у него больше нет затылка. Ну да, пули сорок пятого ещё не то делают с людьми.
Жаль только, что монитор кровью забрызгал. Я подошёл ближе, оторвал тряпицу от его футболки и протер экран. Система работала, запаролена она не была. Ну что ж, работаем.
Иногда мне оставалось даже удивляться, скольким же вещам я научился, пока работал на Институт. Раньше я понятия не имел, как ломать компьютерные системы. Даже когда работал в полиции, мы ведь не на терминалах отчёты писали, их было мало, и они очень дорогие. Печатная машинка, листы жёлтой от времени бумаги, и вперёд. А потом подшиваешь в картонную папку, зачастую обгоревшую, и несёшь в архив.
Чтобы добраться до управления вышкой мне понадобилось несколько секунд. А потом я увидел два варианта: либо отключить ошейники от сети, дав рабам свободу, либо наоборот активировать их, устроив массовый подрыв.
Первым порывом было именно так и сделать, я даже выделил этот вариант, так, что мне оставалось только нажать на «Y». Разобраться со всем без необходимости лезть в загон, без лишнего шума. Работорговцы рванутся туда, а я, тем временем свалю.
У меня не было никаких сомнений о том, что убив остальных рабов, я сделаю им только лучше. Если человек угодил в неволю, то, значит, он не приспособлен для жизни в Пустошах. Так что быть рабом для него может быть и не так уж плохо. Да, его будут заставлять трудиться и бить за провинности, но не до смерти же. Все равно будут заботиться, потому что раб — это ценное имущество, стоят они недешево.
А потом вспомнил о том, что мне все равно придется лезть в загон для того, чтобы проверить, синт ли там или нет. Это меня и остановило. Я выдохнул и отключил ошейники от сети. Что ж, теперь рабы могут не бояться, что им оторвёт головы.
Наклонившись, я подобрал с пола автомат, старый совсем, китайский, снял с убитого работорговца пояс с парой магазинов к нему, после чего двинулся наружу. Вновь осмотрелся, и убедившись, что никого нет, двинулся к загону.
Свою копию я сразу не увидел, а это означало, что он находился где-то в противоположном конце. Ну что ж, так оно и лучше.
Среди рабов послышались шепотки. Я положил ствол с поясом на землю и вытащил из кармана набор отмычек. Кто-то предпочитает заколки, но по-моему это глупость. Зачем возиться с ними, если все уже давно придумано, да ещё и собрано в удобный тканевый чехол?
— Тихо, — прошипел я на них. — Я вас выпустить пришел. А если поднимите шум, то ничего хорошего не выйдет.
Рабы зашикали друг на друга, что подняло ещё больший шум. Я же, махнув на это рукой, принялся ковыряться в замке. Он оказался достаточно сложным и, пожалуй, если бы мои глаза сами не подстраивались под освещение, вскрыть мне его не удалось бы. А так вышло, получилось.
Я вытащил дужки из проушин и уронил замок на землю, после чего потянул на себя дверь. Рабы двинулись, было, в мою сторону, но когда я сделал шаг внутрь, отхлынули назад.
— Держи, — я протянул оружие убитого работорговца ближайшему из рабов, который выглядел достаточно здоровым и агрессивным, чтобы решить поквитаться со своими пленителями.
Он, кстати, и избит был сильнее всех. Значит, силы духа не потерял, и его попытались сломить. Думаю, если я дам ему шанс, он сдохнет, но хотя бы пару из этих уродов с собой заберёт. А именно это мне и было нужно: отвлекающий маневр.
— Я с той стороны разрезал сетку, так что валите. Давайте.
Поток рабов двинулся на выход. Получалось шумно, так что скоро это заинтересует хозяев. Сам же я пошел вперёд, разрезая его и смотря по сторонам. Никто не рисковал преградить мне дорогу.
Скоро я наконец-то увидел его. Такое же лицо, как у меня, такое же тело, только вот черты… Какие-то немного более добрые что ли. Я-то с тех пор, как покинул родной дом в Шейди Сэндс порядком очерствел. А этот… Даже что-то детское было в нем.
— Стой, — жестом ладони я остановил своего «брата-близнеца».
Судя по его внешнему виду, он очень удивился тому, что увидел меня. Ну да, черт побери, они же понятия не имеют о том, что они всего лишь копии. Он, скорее наоборот, подумает, что копия — это я. И у него моя личность и моя память. Только вот как он с моими навыками умудрился угодить в рабство?
— Кто ты? — спросил он.
— Сейчас объясню, — ответил я, обернулся.
Увидел, как последний из рабов покинул загон. Часть из них, пятеро самых крепких мужиков, двинулись в сторону входа в здание. Остальные рванулись к пролому в стороне, который я указал им раньше.
— Смотри, — я показал своему клону открытую ладонь, а когда он уставился на нее, резко ударил рукоятью пистолета по голове.
Добавил второй раз, от чего он упал на одно колено, а потом прижал трубу глушителя к виску и нажал на спуск. Негромко хлопнул выстрел, и он завалился на землю.
Наклонившись, я положил рядом пистолет и вытащил нож. Нас учили, как проверять: синт перед тобой или человек. Нужно было разрезать его бедро и там, на кости, будет видно клеймо. У всех синтов, произведенных институтом, они есть.
Я посмотрел на свои руки и увидел, что они трясутся. Это я, что, получается, волнуюсь?
Позади послышались выстрелы, крики. Рабы уже вломились в здание, и