Теперь мальчику снились кошмары.
Ему снилось, что его поглощает Ропероден.
Пожирает, затягивая целиком.
Ропероден нашел то, что искал. Он запомнил путь, которым пришел сюда. Но тут появились другие сны. И Роперодену больше никак не удавалось их прочитать.
Светлые волосы… Чернокожий друг… Лохматое животное…
Мощная вспышка отбросила Роперодена; бессознательное вдруг ослабло, в то время как сознание прояснилось.
Еще одна вспышка ослепила монстра и вышвырнула его обратно в пустоту – в холодный и враждебный мир.
Мэтт дернулся и глубоко вдохнул. Из горла вырвался хрип, на лбу и висках блестели капельки пота.
В первые секунды после пробуждения он не мог понять, где находится.
Но когда к нему вернулось воспоминание о том, что они в лесу, голос Роперодена зазвучал со всей силой.
Черное существо, отвратительнейшее по своей природе, способное забраться к нему в голову и читать мысли.
Мэтт понял, что случилось и что это значит.
Было темно, голубоватый свет только начинал пробиваться сквозь высокие кроны. Солнце едва взошло.
Вокруг стоянки поднимался тяжелый занавес тумана. И Мэтт не знал, следует ли ему бояться тумана или радоваться.
Мэтт тихо разбудил Тобиаса, потом Эмбер.
– Он нашел нас.
– Кто, этот?.. – взволнованно спросил Тобиас.
– Да, Ропероден.
Тобиас вскочил.
– Он снова тебе приснился?
Мэтт кивнул:
– В этот раз все было иначе.
– Как именно? – поинтересовалась Эмбер.
Мэтт сел в спальнике и натянул его до шеи, чтобы защититься от утренней прохлады.
– Думаю, он принял меньше мер предосторожности, чем обычно. Я… не знаю, как это объяснить, но он как будто спешил, беспокоясь, что не сможет установить контакт.
– Ты почувствовал его в себе? – спросила Эмбер.
– Да. Тобиас, ты был прав: Ропероден проникает в мои сны, пользуется ими, чтобы добраться до нас. Он знает, где мы. И он приближается.
Мэтт поморщился:
– Но что изменилось?
– Как бы объяснить… Действуя слишком быстро, он как будто не закрыл какую-то дверь… Пока он обшаривал мои мысли, я тоже смог кое-что увидеть. Что-то типа сердца – вернее, его души. Он не носит ее в себе, как мы. Его тело – проход к тому… месту, где она скрывается. Жутко… Похоже на чистилище, где могут находиться люди, которые служат ему и которыми он питается.
– Он позволил тебе все это увидеть? – задумчиво спросил Тобиас.
– Нет, так случайно получилось, у меня даже было ощущение, что он не знает об этом. В любом случае нельзя терять ни секунды, уходим, он следует за нами по пятам.
– Он еще далеко? – уточнила Эмбер.
– Не знаю, может, на день-два отстает. Не могу объяснить как, но я чувствовал, что между нами была невидимая связь и мы могли погружаться друг в друга. Очень неприятное чувство.
– И все же я бы хотел знать, что ему от тебя нужно! – признался Тобиас.
– Боюсь, – ответил Мэтт, – ничего хорошего.
Он поежился от холода и встал, мелькнули его боксеры. Эмбер отвернулась.
Мэтт влез в джинсы, надел свитер и бронежилет. На завтрак было решено съесть немного хлопьев.
– Мне уже начинают надоедать эти злаки! – признался Тобиас. – Они совсем отсырели, скоро, похоже, испортятся, как-то не хочется страдать животом.
– Странно слышать такое от тебя! – ответила Эмбер, расчесывая волосы. – Обычно ты готов есть что угодно.
– Да, но мы же говорим о хлопьях! А что может быть важнее завтрака! – ответил Тобиас.
Эмбер хихикнула:
– Не волнуйтесь. Если вам интересно мое мнение, вы ничем не рискуете.
Мэтт торопливо почистил зубы, прополоскав рот только один раз, – приходилось экономить воду, ведь неизвестно, когда удастся пополнить ее запасы. Затем они собрали рюкзаки и закрепили сумки на спине Плюм.
Друзья знали: сегодня им предстоит проникнуть в самое сердце Слепого леса.
Члены Союза трех пересекли поросший кедрами холм, деревья были выше нью-йоркских небоскребов и не менее тридцати метров в ширину. От их стволов исходил слегка горьковатый, приятный аромат.
Через несколько часов туман рассеялся.
Но одно препятствие сменялось другим. Друзьям пришлось идти осторожно, чтобы не запутаться в колючих зарослях ежевики и не провалиться в какую-нибудь нору. Дневной свет ослабевал – шатер из веток над головой становился все более и более плотным.
Они вскарабкались на очередной холм, и шедшая впереди Плюм остановилась, коротко – как будто удивленно – залаяв.
Если и раньше растительность казалась им невероятной, то теперь друзья застыли в полнейшем изумлении: они оказались у подножия титанических деревьев.
Корни их напоминали гигантских неподвижных червей, вздымающихся вверх более чем на сотню метров. Над корнями возвышались колоссальные стволы, а ветви терялись в небе.
По сравнению с этими деревьями члены Союза трех казались муравьями.
– Я чувствую себя так, словно нахожусь у подножия горы, – выдохнула Эмбер, испытывая священный трепет.
– Лес выглядит… нереальным. Как будто он растет здесь с незапамятных времен, – добавил Тобиас.
Плюм тоже смотрела на бесконечные деревья со смесью почтения и страха.
Когда Мэтт молча направился дальше, собака запротестовала – в этот раз она лаяла дольше.
Мэтт повел их маленький отряд к тому, что казалось ему проходом между высокими корнями. Друзьям пришлось подняться на несколько уровней, чтобы они смогли наконец войти в Слепой лес.
Не прошли они и километра, как вокруг стало совершенно темно. Растения казались черными.
Тобиас достал светящийся гриб и насадил его на палку.
– Может, вынешь лук и повесишь его на плечо? – предложил ему Мэтт.
– Так тетива впивается в плечо на каждом шагу, слишком неприятно.
– Вечером мы пришьем тебе на одежду кусок кожи. Но боль в плече по сравнению с тем, что нас может ожидать в лесу, – ерунда. Лучше бы тебе все-таки быть начеку, – ответил Мэтт.
Тобиас неохотно согласился, но, вытащив лук, положил его вместе с колчаном на спину Плюм. Повернувшись к Эмбер, Мэтт спросил:
– У тебя есть оружие?
– Кинжал, который я взяла перед уходом с острова.
– И все?
– Достаточно – я не умею им пользоваться. К тому же мы с Тобиасом – команда, не забывай.
– Знаю, но… Лучше нам быть наготове. В случае чего.
– Да не волнуйся ты. – Эмбер дружески похлопала его по плечу.
Тобиас подошел к ней и после долгого колебания прошептал:
– Что ты имеешь в виду под «командой»?
– Это значит, что мы работаем вместе.
– А…
Тобиас выглядел немного разочарованным, как будто ему хотелось чего-то большего.
Они двигались по растительному лабиринту, проходили под огромными пнями, поднимались по корням, взбирались на упавшие стволы и однажды даже были вынуждены ползти по влажной земле под очередным причудливо изогнувшимся корнем