природе. Общие встречи следует проводить как можно чаще, ведь в век современных технологий
люди так сильно отдалились друг от друга. — Женщина с укором косится в сторону мужа, а тот
опускает голову.
— Обязательно исправим. Совместный отдых отлично сближает. Он очень нужен всем нам, —
зачем-то говорю я и прикусываю язык.
— Кажется, мне нужно приготовиться тратить немало средств на походы по торговым центрам, чтобы оплачивать шопинг ведьмочке за частые вылазки, —шепчет мне на ухо Бегемот, обжигая
кожу жаром своего дыхания.
— Вы пока не спешите открывать шампанское. Вот красота начнётся, тогда сразу.
Вадим Сергеевич убирает руки от бутылки, которую уже почти успел открыть и виновато
поглядывает на меня. Думала ли я, что когда-нибудь увижу щенячьи глазки босса? Нет, конечно
же. Мне бы этот момент запечатлеть, да только телефон забыла в доме. Эх!
— У нас заготовлены ещё сюрпризы? — спрашивает Бегемот.
— Конечно! Ведьма — не женщина, ведьма — кладезь с сюрпризами. Поднимай попку и пойдём
за хворостом, а вы пока развлекайтесь. Мы скоро вернёмся.
— Хворост?
Рома явно недоумевает, когда мы отходим от его родителей, и скрываемся в лесу.
— Это ты нашла такой способ сбежать и остаться наедине? Скажу честно: я оценил, ведь ещё там, у дома, когда был поцелуй в нос.
— Впипку!
— Впипку? — Глаза мужчины ползут на лоб.
— Ага. Бабуля всегда называла кончик носа пипкой и говорила мне: «Дай-ка, я поцелую тебя в
пипку».
— У меня прошла слишком пошлая ассоциация, когда ты первый раз сказала... П-прости, —
извиняется Рома, а я смеюсь.
Что-то сегодня у него слишком много разных ассоциаций прошло.
— НУ, ты тогда был милым Бегемотиком, вот и поцеловала в пипку, а теперь давай, как свинка
вынюхивает жёлуди, ищи хворост.
— Ты — невероятная девушка. Безбашенная и такая необычная. Ты из этого мира, вообще?
Я уже ищу взглядом сухие ветки и не смотрю на Романа.
— А что, девушки в этом мире хворост не собирают?
— Не в таких платьях уж точно.
— Такты же мне новые купишь... Ты мне шоппинг должен оплатить, забыл? Так что я особо не
переживаю, — посмеиваюсь я.
что-то сегодня много смеюсь. Не плакать бы потом. Я постоянно смеюсь рядом с Ромой — это
пугает.
— Без проблем... хоть сотню новых платьев.
— Боюсь, в таком случае тебе ещё и дом мне с огромной гардеробной покупать придётся.
Рома обхватывает меня со спины, сцепив руки в замок на моём животе, прижимает меня к себе, и
голова идёт кругом.
— Их сейчас комары съедят, если костёр не разведём, — шепчу, потому что говорить громче не
могу: голос точно выдаст дрожь.
— За пару минут?
Бли-и-ин! Ну почему у него такой чарующий голос: льётся, как густой мёд. Аж сердечко замирает.
— За пару минут... Так облепят, что всё — пиши пропало.
— И всё-таки я рискну.
Рома разворачивает меня к себе, наши лица синхронно двигаются друг другу навстречу, а губы
прижались в ребячьем, детском поцелуе, но таком невероятном, лишающим самообладания.
— Страсть оставим на потом, ведьмочка, не хочу, чтобы наш первый настоящий поцелуй
ассоциировался со смертью моих родителей от потери крови из-за жутких комаров, — шепчет мне
в губы Бегемот, оставляя мягкие касательные движения на них своими губами.
Руки трясутся, но я быстро возвращаю самообладание и переключаюсь на то, зачем мы пришли в
это место — поиск хвороста.
Поплутав немного и собрав необходимое количество веток, мы возвращаемся, но приходится
замедлиться, потому что кровососущие — точно не преграда двум влюблённым голубкам, сидящим на пледе совсем близко и целующимся.
— Зря мы за них волновались. Может, вернёмся и продолжим с того момента, как ты начала
рассказывать что-то о комарах? — шепчет Рома.
Под моими ногами хрустит ветка, Нина Андреевна и Вадим Сергеевич резко отстраняются друг от
друга и виновато смотрят на нас.
— Вы уже вернулись? — выдавливает из себя Нина Андреевна. — Давно здесь?
— Да нет... вот только пришли.
— Мы ничего не видели, — перебивает меня Рома.
Толкаю его плечом и отрицательно мотаю головой. Вот же глупый какой. Надо было ему смущать
родителей? Они и так раскраснелись вон. Сидят и пошевелиться бояться.
— Вадим Сергеевич, вы шампанское открывайте. Мы жутко голодны. Сейчас разожжем костёр и
кушать будем, праздновать.
— Воспользуемся зажигалкой? — спрашивает Рома, когда я выкладываю ветки на земле, специально предназначенной для костерка. Это место обустраивали Тим с отцом, а потом все
стали ухаживать за ним, пару раз даже оставляли записочки вроде «спасибо», выложенные из
камушков.
— А чем ещё ты планировал разжечь? — отвечаю вопросом на вопрос я.
— НУ, может, ты хотела камни друг о дружку потереть. Ведьмовское колдовство —все дела. Меня
же заворожила.
— У-у-у! Кому-то и без алкоголя в голову стукнуло? Чтобы что-то друг о дружку тереть? Ты
можешь, конечно, и камушки, а ещё попрыгать с бубном, чтобы разгорелось быстрее, только
тогда раздеться до гола придётся. Ну, для пущего эффекта, воссоздания древности, так сказать.
Главное лопухом жемчужинку прикрыть не забудь. Мы не на море — ракушек для Аполлонов не
сыскать.
Роман смеётся.
— Я брезгливый в этом плане и жемчужину — последнее слово он говорит шепотом, смущённым
голосом, — с чем попало контактировать не пускаю.
Тут уж я не могу сдержаться и до слёз смеюсь. Как же это здорово, когда мужчина понимает твои
шутки, а не корчит из себя обиженного и не разводит полемику вроде «да чтобы мне прикрыть, никакого лопуха не хватит».
Костёр разгорается легко, и треск веток блаженно ласкает слух. Давненько я не выбиралась на
природу, чтобы расслабиться. У Антона постоянно находились какие-то дела, когда Тим и Валя нас
приглашали. Я понимала, что он просто не хочет сюда ехать, старалась даже не обижаться на него
и не заставлять. Одну меня он отпускать не хотел, да я ведь и понимала, что всем станет неловко, если поедем втроём. В лишнее колесо не особо приятно превращаться.
Но, отбросив мысли, я позволяю себе погрузиться в уютную атмосферу празднования. Мы
присоединяемся к остальным, устраиваемся у костра. Желудок уже практически прилипает к
позвоночнику — как кушать хочется. С утра у меня аппетита не было, а сейчас такой зверский
разыгрался.
— С днём рождения! —