Поэтому поднёс кружку к губам, сделал глоток и прислушался к ощущениям. И вкус оказался… неожиданным. Не горьким, как раньше, а мягким, чуть кисловатым, с лёгкой сладостью, как будто ягоды смешали с мёдом и травяным настоем. Послевкусие оставалось терпким, но приятным, как чай, заваренный на свежих листьях. Я отпил ещё, чувствуя, как тепло разливается по груди, а слабость сходит на нет. Может, и правда полезная штука. Научиться бы такому!
— Ну, живой? — хмыкнула Ирма, скрестив руки.
— Пока дышу, спасибо, — ответил я, ставя кружку на стол.
Ольга тем временем сняла котелок с очага и начала разливать суп по глиняным мискам. Она зачерпывала суп деревянной ложкой, и пар поднимался густыми клубами, наполняя избу запахом варёной картошки, трав и чего-то мясного — негустого, но сытного. Миски были простые, с трещинами по краям, но чистые, а ложки — деревянные, с гладкими ручками.
Суп оказался жидковатым, с кусочками картошки, моркови и мелкими волокнами мяса — судя по запаху, кролик или что-то похожее. Вкус был простым, с лёгкой горчинкой от трав, которые мама добавляла для аромата. Я ел медленно.
Ирма, прищурившись, смотрела на меня, будто пыталась разглядеть что-то под кожей.
— Когда уже питомца поймаешь, юнец? — спросила она вдруг, постукивая пальцами по столу. — Всё по двору шатаешься без дела.
Пришлось отложить ложку. Пожалуй, вот кто совсем не прочь, чтобы я начал свой путь Зверолова. И если хочу встать на ноги, вырвать нас из нищеты, помимо того, что мне нужен зверь — нужна и поддержка. Например, с Ольгой, которая против.
— Скоро, — ответил я, глядя в глаза Ирме. — Сначала надо силы набраться.
Мама качнула головой, её лицо потемнело.
— Нет, ни в коем случае, — сказала она холодно, ставя свою миску на стол с лёгким стуком. — Хватит с меня одного Зверолова в семье. Ты знаешь, что стало с…
БАБАХ!
Дверь с треском распахнулась, и в избу влетел Стёпа, задыхаясь, с красным лицом и глазами, полными паники.
— Ирма! — выдохнул он, хватаясь за дверной косяк. — Алхимик там рвёт и мечет, тебя сказал привести быстро! Дуэль! Кошка разорвала грудь своего Мастера!
Ирма, сидевшая за столом, замерла, её маленькие глаза вспыхнули. Она подскочила слишком резво, так что моя кружка с остатками отвара перевернулась, наполняя избу запахом трав.
Глава 4
— Чтоб их всех Раскол пожрал! — рявкнула бабка, вскакивая. Её платок съехал набок, а голос дрожал от ярости. — Кошка, значит? Доигрались! Веди!
Стёпа кивнул, задыхаясь, и Ирма, не теряя ни секунды, метнулась к двери. На пороге она обернулась, её цепкий взгляд упал на меня. Я сидел всё ещё пытаясь понять, о чём идёт речь.
— Макс, за мной! — бросила она, ткнув в меня пальцем. — Помощь может понадобиться, не сиди как пень!
Ольга резко встала, её лицо побледнело, а глаза сузились. Она шагнула вперёд, её голос звучал тревожно:
— Нет, Ирма! — отрезала она. — Ему нельзя! Ефим против!
Бабка развернулась к ней, её тощая фигура выпрямилась, как натянутая тетива.
— Долго ты будешь держать его за подол? — проскрипела она. — Пацан — Зверолов, а ты всё сюсюкаешь, будто он девка на выданье! Дай ему быть мужчиной! Хватит ныть! Плевать на эти суеверия старосты, мне помощь может понадобиться!
Ольга поджала губы, её щёки вспыхнули, но она промолчала, только посмотрела на меня, и в её глазах легко читался страх. Я чувствовал, как сердце колотится, а мышцы ноют от недавней тренировки у колодца. Как ни крути, Ирма права, и это лучший шанс закрыть вопрос раз и навсегда.
Я медленно встал и посмотрел на женщину.
— Всё будет в порядке. Раз помощь нужна, я помогу.
Мама сжала губы ещё сильнее, но кивнула, отвернувшись к очагу. Ирма хмыкнула, её взгляд смягчился на миг, но тут же она рявкнула:
— Шевелись! Время не ждёт!
Я бежал за Ирмой, чувствуя, как ноги, ещё слабые, но уже послушные, пружинят по утоптанной тропе. Земля казалось тёплой и была слегка влажной от утренней росы, и каждый шаг отдавался лёгкой дрожью в икрах.
Воздух пах травой, нагретой солнцем, и чем-то резким, как будто где-то неподалёку жгли листья. Деревня кипела жизнью: издалека доносились крики торговцев, скрип телег и редкое ржание лошадей.
Стёпа пыхтел рядом, его рубаха прилипла к спине, а лицо покраснело от бега. Ирма, несмотря на возраст, неслась впереди, как молодая коза, её платок мотался из стороны в сторону, а подол платья хлопал по тощим ногам. Я невольно усмехнулся: старуха, видать, не из тех, кто сдаётся годам. Но внутри всё кипело от азарта. Дуэль, питомцы, сбежавшая кошка — этот мир всё больше походил на что-то, что мне очень нравилось!
Чёрт возьми, как же это будоражило!
— Стёп, — выдохнул я, стараясь не сбить дыхание. Хорошо, что умел дышать правильно. — что там стряслось? Рассказывай, не тяни!
Парень бросил на меня быстрый взгляд, его глаза блестели от возбуждения, но в них мелькала тревога. Он вытер пот со лба рукавом, оставив грязный след на щеке, и заговорил, торопливо, будто боялся не успеть:
— Барут, помнишь его? Вроде к внучке старосты, пристал! Сказал ей что-то такое, от чего она аж побелела, вроде как предложил… ну, сам понимаешь, что. А Виола — она же не из тех, кто молчать будет. Сразу вызвала его на дуэль, прямо там, у лавки алхимика. Барут, видать, думал, что отделается шуточками, но Виола настроена серьёзно была. А потом… — Стёпа запнулся, переводя дух, — его кошка вдруг взбесилась, так сказали. Барут отдал ей какой-то приказ, а она вместо этого на него самого кинулась! Разодрала грудь и сбежала.
Я стиснул зубы, чувствуя, как в груди закипает любопытство, смешанное с настороженностью. Питомец напал на своего Мастера? В этом мире они вот так просто могут взбунтоваться? Обычно зверь либо подчиняется инстинктам, либо уважает силу. Всё просто, если ты знаешь о них всё что нужно. Но если питомец приручен, пойти вот так против хозяина? Как если бы мой старый пёс вдруг решил вцепиться мне в горло.
Нет, тут явно что-то нечисто. Либо парень дал лишка, либо ситуация была вовсе не такая. Даже