Он добавил скорости, и мир вокруг стал расплываться. Обычный человек на такой скорости разбился бы о первое же препятствие, но химера видел каждую кочку, каждый камень, просчитывал траекторию на несколько шагов вперёд.
Виверна была в пятидесяти метрах от Ольфарии. Сорок. Тридцать.
Гиперион достиг края холма, с которого открывался вид на место событий. Внизу, метрах в ста, Ольфария прижималась к большому валуну, а над ней зависла громадина дракона. Пасть уже открывалась, готовясь изрыгнуть смерть.
Времени на спуск не было.
Химера оттолкнулся от края обрыва изо всех сил. Прыжок был нечеловеческий — не вверх, а вперёд и вниз, по дуге длиной в сотню метров. Гиперион летел сквозь воздух как живой снаряд, и магия крови уже собиралась вокруг его рук.
Виверна заметила его в последний момент. Обернулась, увидела летящую к ней фигуру и попыталась увернуться. Но было поздно.
Гиперион врезался в дракона на полной скорости.
Удар пришёлся в основание шеи — самое уязвимое место любого змееподобного существа. Но химера не рассчитывал на один удар против такого противника. Он уцепился за чешуйчатую кожу и тут же оттолкнулся, совершив второй прыжок.
Виверна попыталась схватить его лапой, но Гиперион уже был в другом месте — на спине дракона. Ладони химеры вспыхнули кроваво-красным светом, и он ударил между лопаток, там, где крепились крылья.
Магия крови прожгла чешую как кислота. Виверна взревела от боли и попыталась сбросить наездника, но Гиперион совершил третий прыжок — теперь на голову дракона.
Красные глаза встретились с жёлтыми. В зрачках виверны читались ярость, боль и нарастающий страх. Она поняла, с кем связалась.
— Плохой выбор цели, — сказал Гиперион и нанёс четвёртый удар.
Кулак химеры прошёл сквозь черепную кость как сквозь яичную скорлупу. Мозг дракона превратился в кашу, но Гиперион не остановился. Пятый удар — и голова виверны просто взорвалась, разлетевшись кровавыми ошмётками.
Обезглавленная туша рухнула на землю, сотрясая долину. Гиперион спрыгнул с неё и моментально оказался рядом с Ольфарией, которая всё ещё прижималась к валуну.
— Ты цела? — его голос дрожал от едва сдерживаемой ярости.
— Да, — прошептала она, глядя на него широко раскрытыми глазами. — Но как ты…
— Услышал рык и побежал. Хорошо, что успел.
Гиперион оглянулся на тушу виверны. Всего пять ударов — и чудовище размером с самолёт было мертво. Возможно, это было даже слишком жестоко, но он не мог рисковать жизнью Ольфарии.
— Это другая виверна, — заметила она, поднимаясь. — Не та, с которой я договорилась.
— Другая?
— Та была ярко-красной и умела говорить. А эта…
Она указала на труп. Чешуя мёртвой виверны была темнее, почти бурой, а размеры чуть меньше. И главное — в её глазах Гиперион не видел разума, только звериную агрессию.
— Видимо, не все драконы в этом мире разумны, — заключил химера. — Некоторые остаются просто хищниками.
— А ты как различаешь?
— По глазам. У разумных существ в глазах всегда есть что-то особенное. Искорка сознания. У этой её не было.
Гиперион подошёл к туше и начал осматривать её. Шкура была прочной, кости крепкими, зубы и когти — отличным материалом для оружия. Даже кровь дракона имела алхимическую ценность.
— Не пропадать же добру, — сказал он, доставая нож.
— Ты собираешься разделать дракона?
— А что, не стоит? Мясо, возможно, жёсткое, но съедобное. Шкура пойдёт на доспехи. Кости — на оружие и инструменты.
Ольфария покачала головой:
— Ты невероятен. Только что голыми руками убил дракона, а теперь думаешь о практической пользе.
— Привычка, — пожал плечами Гиперион. — В дикой природе нельзя быть расточительным.
Он начал работать с тушей, аккуратно снимая самые ценные части. Чешуя шла отдельно — из неё можно было делать защитное снаряжение. Мясо разделялось на порции — возможно, драконина окажется деликатесом.
— Гиперион, — позвала Ольфария.
— М-м?
— Спасибо. Если бы не ты…
— Не говори об этом, — перебил он. — Я всегда буду защищать тебя. Это моё предназначение.
— Предназначение?
Химера остановил работу и посмотрел на неё:
— В моей долгой жизни было много всего. Войны, сражения, победы и поражения. Но только рядом с тобой я чувствую, что живу по-настоящему.
Ольфария почувствовала, как сердце сжимается от нежности. Этот могущественный, древний воин, способный одними руками убить дракона, говорил с ней с такой искренностью, что перехватывало дыхание.
— Я тоже… — начала она, но не закончила.
— Что?
— Неважно. Лучше заканчивай с разделкой. Скоро стемнеет.
Гиперион кивнул и вернулся к работе. Но в его красных глазах мелькнула надежда. Она что-то хотела сказать. Что-то важное.
И возможно, когда-нибудь она всё-таки скажет это.
Глава 4
Ольфария стояла рядом с обезглавленной тушей виверны, и руки её мелко дрожали. Адреналин постепенно отступал, оставляя место запоздалому осознанию того, через что она прошла. Ещё минута — и её бы не стало.
— Эй, — мягко позвал Гиперион, замечая её состояние. — Всё кончено. Ты в безопасности.
— Я знаю, — ответила она, но голос звучал неуверенно. — Просто… это было так быстро. Я даже не успела испугаться по-настоящему, а теперь…
— Теперь страх догоняет тебя, — понимающе кивнул химера. — Это нормальная реакция.
Он отложил нож и подошёл к ней. Ольфария всё ещё смотрела на мёртвого дракона широко раскрытыми глазами, словно не могла поверить в произошедшее.
— Посмотри на меня, — попросил Гиперион, осторожно взяв её за плечи.
Она повернулась к нему, и он увидел в зелёных глазах смесь потрясения и восхищения.
— Ты только что убил дракона голыми руками, — прошептала она. — Это же невозможно.
— Для обычного человека — да. Но я не обычный человек.
Гиперион мягко притянул её к себе, и Ольфария не сопротивлялась. Она прижалась к его груди, чувствуя, как дрожь постепенно отступает. Сложный ритм сердец химеры действовал успокаивающе — размеренный, уверенный, надёжный.
— Ты потрясающая, — тихо сказал он ей на ухо. — Знаешь об этом? Любая другая женщина