– Я не такая! – крикнула из–за двери секретарша.
– Все не такие, пока не отключится голова, – миролюбиво согласился Бенджамин, возвратив бутылку на каминную полку.
– Подозрительно, что на тебя гремучая смесь не подействовала, – я прищурила глаза. – Ты выпил целых три бутылки, а опустился лишь до похабной песенки.
– Милая, я едва сдерживаюсь, чтобы не повалить тебя на диван и как следует не отым…
Бенджи запечатал свой рот ладонью, и я поняла, что вино с лаунумом на него все же подействовало. Просто для «искры» следовало выпить еще и мне, тогда мы точно оказались бы голыми.
Я не стала рисковать и просить плеснуть вина в мой бокал. Так несложно привыкнуть и прослыть легкодоступной женщиной. Хотя на взгляд Дженни я такой уже была. Она стояла в дверях, уперев кулаки в бока. Приглядевшись, я поняла, что в одной руке она держит скалку. Когда–нибудь она пустит ее в ход.
– Давай все же поговорим, как старые добрые приятели, – я заняла свое кресло, а вампир упал в свое.
– Что ты хочешь узнать, мой добрый приятель? – Бенджамин уставился на огонь осоловевшими глазами.
– Во–первых, расскажи, куда ты исчез.
– Дженни, иди сюда! Тебе тоже стоит послушать историю коварного предательства, – помахал секретарше вампир. – Не бойся, я не буду к тебе приставать.
– У меня в руках скалка, милорд, – предупредила Дженни, усевшись на диван.
– Итак, девочки, – начал граф Винтерширский, вернув взгляд к огню. – В тот же день, когда я покинул ваш гостеприимный дом, меня убили.
Дженни вскрикнула. Вампир посмотрел на нее с улыбкой, и секретарша застеснялась.
– Кто? – выдохнула я, понимая, что самое страшное осталось позади. Вот он здесь, с нами, живой и здоровый. Ну почти живой и наверняка здоровый.
– Мои «любимые» родственники.
– Я так и знала! – я всплеснула руками.
– Не знаю, кто конкретно воткнул мне в спину осиновый кол, но это было очень больно. Предательство родных людей всегда проходит болезненно.
Я так и не поняла, было ему больно физически или душевно, но решила не перебивать, боясь, что он напомнит и о моем предательстве.
Теперь хотя бы стало ясно, почему его пра–пра вели себя нагло. Они были уверены, что вампир исчез навсегда.
– Все это произошло у ворот, когда я собирался покинуть замок, чтобы заняться расследованием убийства Беатрис. Мне накинули на голову мешок. Они подготовились заранее. Припасли ковер, в который завернули мое тело и сбросили в ближайший колодец. Благо, в нем давно нет воды. Быстро засыпали землей, чтобы никто не заметил дым: по их разумению вампир должен самовозгореться. Для остальных родственников, кто мог заметить возню у колодца, придумали легенду, что ищут клад.
– Я была в замке и видела кладоискателей! – воскликнула я, понимая, что мимо меня пробежали убийцы собственного «деда».
– Они еще неделю рыли колодцы, путая следы.
– Как ты выбрался?
– Копал, – Бенджамин посмотрел на свои идеально чистые ногти. – У вампиров отличный слух, поэтому в колоде я слышал все, что творилось в замке.
– Ты слышал, что я приходила?
– Да. И даже жалобы после того, как ты