— Разве ты хотя бы раз уличала меня во лжи, юная леди?
Мама выглядела такой уставшей. На её всегда ухоженном и моложавом лице залегли тени бессонных ночей. Правда, что её изящно уложенные волосы, что платье по последней моде, выглядели безупречно. Патриссия Ро никогда не позволяла себе небрежности во внешнем виде. Иногда казалось, что скорее небеса упадут на землю, чем мама позволит лишней пряди волос вырваться на волю из своей идеально уложенной прически.
— Пока ты болела, у нас кое-что произошло, — вновь заговорила она. — Конечно, это сущая мелочь, но мне кажется тебе следует знать, — закусила она губу.
— Что? — невольно нахмурившись, поинтересовалась я.
— Друг твоего отца из Осбурна погиб и… теперь у нас будет жить его сын, — быстро закончила она. — Нет никакой нужды общаться с ним. Мальчик и при жизни родителей был довольно проблемным, а теперь и вовсе, — покачала она головой.
— У отца есть друг? — пожалуй, это было первым, что поразило меня. — И он предложил кому-то помощь? — это было ещё более нелепым.
Почему-то мне показалось, что мама ожидала от меня какой-то другой реакции. Она несколько смутилась и бросила встревоженный взгляд на дверь. Но несмотря на то, насколько влиятельным человеком был мой отец, какое положение занимала в обществе мать, наши двери открывались лишь по случаю необходимых мероприятий и приёмов. У отца не было близких друзей, а у матери подруг. А, если таковые где-то и были припрятаны, то в дом семьи Ро они никогда не входили. Мы жили замкнуто и воспитывались в строгости, которая всегда довлела надо мной.
— Что в этом такого? — пробормотала она. — Завтрак? — ни с того ни с сего спросила она.
Дверь в комнату приоткрылась, и вошёл отец.
Едвард Ро, первый некромант Роаны и незаменимый человек по части допроса тех, кто почил. Правда, по большей части, он не узнавал причину смерти, а всё больше специализировался на тайнах, что унесли с собой в могилу высокопоставленные покойники. От него всегда исходила незримая аура властности и силы. Меня это восхищало в нём. Многих пугало.
— Очнулась? — тепло улыбнулся он.
— Да, — кивнула я, искренне недоумевая, почему все так заинтересованы мной. И, отец, он никогда так не улыбался в разговоре со мной…
Да, я болела и болела, судя по всему, тяжело. Но простужаться мне случалось и прежде. Вот, только обычно мной занимались слуги. В нашей семье родители не сидели ночами у постелей детей. Порой, то, что ты воспринимаешь с самого детства как должное рано или поздно становится таковым. Обычная холодность и отчуждённость родителей давно было чем-то само собой разумеющимся, учитывая их положение в обществе и постоянную занятость. Мне некогда было чувствовать себя одинокой или брошенной. У меня был Джесси, и этого было достаточно. Тем более странным выглядело всеобщее внимание этим утром.
Тем временем, отец подошел к моей постели и положил ладонь мне на лоб. От его прикосновения по телу пробежало странное покалывание, он чему-то довольно улыбнулся и тут же отстранился.
— Со мной связался Майкл, сказал, ты готовишься к поступлению в колледж при департаменте полиции? — ни с того ни с сего, поинтересовался он.
— Мы обязательно должны обсуждать это именно сейчас? — непривычно резко поинтересовалась мама, и я буквально кожей почувствовала её негодование.
— Почему бы и нет? — почти с вызовом бросил встречный вопрос отец.
Что происходит? Пожалуй, я была единственной, кого всё происходящее смущало и тревожило гораздо больше, чем то, как я себя чувствую после тяжелой болезни. По правде говоря, странно, что после трёх дней беспамятства я ощущала себя настолько бодрой и полной сил.
— В любом случае, оставь эту затею, — небрежно бросил он. — Ты будешь поступать вместе с Джастином. Наследники рода Ро не учатся в колледжах и не тратят свои жизни, чтобы разгребать дерьмо за теми, кому не по карману наше внимание.
Я слушала отповедь отца в изумлении открыв рот. Магическая Академия Роаны это как бы престижно. Очень престижно. Джесси сможет стать действительно великим магом окончив её. Под его рукой не потерпит поражение ни одна армия или не станет тайной ни один секрет, который нужен будет короне. Это совсем другой уровень влияния в мире. Ну, а я? Для чего мне этот мир закулисных игр сильных мира сего? Я хочу другого. Я мечтаю, что мои изобретения и минимальные способности однажды помогут в расследованиях смертей тех, о ком больше некому позаботиться. Как бы высокопарно это ни прозвучало, но всё чего я хочу это быть полезной и найти применение своим талантам.
— Что ж, тебе стоит привести себя в порядок и спуститься к завтраку. У нас гость и не стоит заставлять его ждать. Пати, идём, не отвлекай Лизи, — он назвал маму её домашнем именем, но прозвучало это так, словно отец натянул поводок не в меру активной собачонки и потащил её вон.
Они вышли за дверь, а я продолжала смотреть им вслед. Мне не нравилось всё происходящее. Это казалось подозрительным и в корне неправильным. Ещё три дня назад для отца существовали лишь Алан и Джесси. Он всегда интересовался успехами в учёбе Джесси или продвижением по службе Алана. И никогда не проявлял интереса к тому, чем занимаюсь я. Было достаточно того, что я не доставляю проблем. Проблемы от меня на самом деле были постоянно. Особенно учитывая то, как обходились ребята в школе с моим братом. Но я всегда балансировала на грани бездоказательных преступлений. Тот же Брайан знал, что ему лучше помалкивать и не жаловаться, иначе ему же будет хуже…
— Привести себя в порядок к завтраку? — пробормотала я себе под нос, поднявшись с постели и отворив створки шкафа. — Интересно, он в курсе, в чем я обычно хожу? — покачала я головой.
Мой гардероб делился на две части. В первой хранился образ Элизабет Ро — образцовой дочери, которую надо выгулять в свет. Тут были дорогие платья из шёлка, несколько баснословно дорогих шерстяных костюмов, школьная форма, скучные туфли совершенно мерзких мышастых оттенков. Одним словом, основным определением этой части гардероба было: дорого и скучно. Но приходилось носить, особенно на всякого рода официальные мероприятия.
Вторая часть принадлежала исключительно мне настоящей. Джесси говорил, что у меня нет вкуса. Алан закатывал глаза и тряс головой, когда видел меня в моих домашних нарядах. Мама вздрагивала, отец старался не подавиться. Я же прекрасно осознавала предназначение этих вещей. В мире семьи Ро не было иных цветов кроме серого, коричневого, черного и белого. И я говорю не только